Телохранитель

Я сомневалась, стоит ли мне отвечать на ее вопросы, и пыталась вспомнить, говорила ли мне Анита что-нибудь про Хелену. Они придерживались различных политических убеждений, и объединял их только интерес к России и русским. Правда, Анита рассматривала эту страну с точки зрения собственного обогащения, а Хелену интересовала экономическая жизнь восточного соседа.

— У нее были враги. Некоторым из них она отдавила любимые мозоли.

— Нам в парламенте тоже нередко или угрожают, или пытаются взять интервью. Все сообщения с угрозами я, в принципе, должна передавать в полицию или шефу службы безопасности. Про эту проблему мало говорят в прессе, иначе нас просто засыпали бы угрозами. Знаете, сколько существует любителей идиотских шуток! А какой резонанс вызвала моя речь в прошлом году на собрании финско-российской палаты! Одни упрекали меня, что я слишком мягко выступала против российских инвестиций в строительство коттеджных поселков, а другие, наоборот, обиделись на якобы слишком резкие высказывания. Меня обвиняли в том, что я лоббирую русский бизнес. При этом мои финские критики забывали, что речь идет об инвестициях в отечественную экономику.

Лехмусвуо раскрошила на тарелке кусочек кекса. Я налила еще чаю. Разумеется, политики являются публичными персонами, но в конце концов, как говорил дядя Яри, каждый сам выбирает свою дорогу. И никто никого силком в парламент не тащит.

— К тому же некоторые из моих самых ярых критиков и сами кормятся с этого стола. Хотя какая разница… Но, знаете, в последние дни, то есть сразу после убийства Аниты, угроз стало значительно больше. И это странно. Если ее убил бродяга-алкоголик, то почему тут же возросло давление на тех, кто так или иначе связан с продажей недвижимости в Котке?

— В Котке? Что вы имеете в виду?

Лайтио говорил, что Анита с Паскевичем не могли поделить какой-то участок, да и мы с ней туда ездили. И тут я чуть не подавилась чаем: ведь Давид Сталь рассказывал, что пару недель назад ездил в Котку со своим шефом. Подозреваю, что этим шефом был наш общий друг Валентин П.

— Если бы я только знала, каким образом здесь замешана Котка! В принципе известно, что после смерти богатой старушки наследники продают там тридцать гектаров земли на побережье. И тут же налетели толпы потенциальных покупателей.

— Анита в том числе. Теперь, разумеется, ничего не выйдет, поскольку непонятно, что станется с фирмой после смерти хозяйки. Дочь Аниты будет в Финляндии только на следующей неделе. Мы еще даже не договорились о встрече.

— Мне кажется, дело не только в этом участке на побережье. Здесь явно замешано что-то еще. Я пока не сообщала об этих угрозах в полицию, поскольку, честно говоря, просто не знаю, кому можно доверять, а кому нет. Иногда мне кажется, что все на свете можно купить за деньги…

Лехмусвуо поставила чашку и посмотрела мне в глаза взглядом испуганного олененка.

— Вы мне расскажете правду? Я хочу задать вопрос: вам заплатили за то, чтобы Анита в какой-то момент осталась одна? Почему вас не было рядом, когда в нее стреляли?

Я посмотрела ей прямо в глаза и быстро поднялась.

— Теперь я поняла, зачем вы пригласили меня. Вы хотите провести собственное расследование и воспользоваться этим в своих интересах. Я не играю в эти игры.

— Вы хотите уйти, потому что не можете ответить на мой вопрос? — От испуганного олененка не осталось и следа. Таким тоном командуют полками и убеждают на митинге толпу. — Я хочу все выяснить. Я не верю, что Аниту убил какой-то бомж, и хочу знать, что случилось на самом деле. Я готова платить за информацию. И, честно говоря, мне нужен человек, который может выяснить всю правду.

— Вы говорили с констеблем Лайтио?

— Да. Он тоже не согласен с выводами московской милиции. — Лехмусвуо улыбнулась. — Но, в отличие от констебля, я верю в историю с рысьей шубой.

— Про шубу Лайтио рассказал?

— Протоколы допросов являются для нас открытой информацией. Сядьте и налейте себе еще чаю.

Я посмотрела в окно. Через жалюзи виднелась запущенная лужайка, посреди которой росла одинокая яблоня. Яблоки начали краснеть, несколько опавших плодов уже лежало на земле. Сороки прыгали по крыше старого, давно не крашенного сарая. Да, жилище Лехмусвуо явно не из тех, что снимают для глянцевых журналов как пример стильного интерьера. Что же ей от меня надо? Я опустилась на диван и взяла чашку. Пожалуй, стоило дослушать до конца.

— Вы сами-то верите, что Аниту убил бездомный алкоголик, чье имя так и не появилось в прессе? — спросила Хелена.

— Я уже не знаю, чему верить. То, что вы рассказали, наводит на другие мысли. Вы сами принимали участие в ее бизнесе?

— Я, честно говоря, не понимаю, почему вокруг этого участка на побережье подняли такой шум. Вообще-то, у меня есть одна теория, и я надеялась, что совместными усилиями мы могли бы ее проверить.

— Какая?

— Не все сразу. Я хотела обсудить еще один вопрос. Вы могли бы заняться обеспечением моей безопасности? Я знаю, что в «Чез Моник» вы построили прекрасную систему и вычислили того, кто портил Монике жизнь.