Телохранитель

Закончив, он рассмеялся. В нем не было и следа той усталости и расслабленности, обычных для многих мужчин после занятия сексом. Мне тоже не хотелось вставать и идти в душ, смывать с себя следы любви, словно следы преступления. Я жадно вдыхала запах тела Давида, стремясь запомнить его и сохранить. Еще в школьные времена я запоминала одноклассников по запаху и в темной комнате легко могла сказать, кто находится рядом со мной.

У Давида снова зазвонил мобильный. Нашарив телефон, он взглянул на номер и произнес:

— Извини, я должен ответить. — И, натянув брюки одной рукой, вышел в коридор.

В здании была довольно плохая звукоизоляция, и мне удалось разобрать, что он начал разговор по-русски.

Отлично, тем временем я могу изучить содержимое его бумажника. Где бы он мог быть? Вряд ли в карманах брюк, я бы нащупала его, когда обнимала Давида. В ящиках тумбочки его тоже не было. Зато там лежал финский паспорт, украшенный звездочками Евросоюза.

Открыла его. Давид Даниэль Сталь, родился в Таммисаари 18.10.1974. Паспорт пестрил отметками финских и российских пограничников; до конца срока его действия оставалось еще два года, но пустых страничек уже не было.

Паспорт казался настоящим, но, с другой стороны, сейчас без специальной техники подделку отличить невозможно. Финские паспорта подделывают довольно часто, ведь на наших граждан пограничники особого внимания не обращают. Пожалуй, на месте Давида я тоже оставила бы паспорт на видном месте, чтобы подкрепить легенду.

Под кроватью стоял чемодан. Но только я выдвинула его и стала потихоньку открывать, как в коридоре раздались шаги. Я пихнула чемодан обратно и юркнула под одеяло, надеясь, что следы пыли не расскажут Давиду о моей попытке сунуть нос в его имущество.

— Только идиоты звонят по рабочим вопросам в выходные! Какой-то товарищ из Перми возжелал иметь дачу в Финляндии. И чтобы там было не меньше пяти комнат и двух санузлов, вид на море, и чтобы она была расположена на трассе на Санкт-Петербург. Можно подумать, такие дачи здесь растут на деревьях!

— Знаешь, мой прошлый работодатель тоже занимался недвижимостью и часто имел дело с русскими. Может, слышал такое имя — Анита Нуутинен?

Тактика внезапного нападения сработала. Давид замялся, на секунду замолчал, потом выдавил:

— Анита Нуутинен? Кажется, знакомое имя… Ах, да! — Он искусно изобразил человека, который наконец вспомнил, о чем идет речь. — Это та финская бизнес-леди, которую на прошлой неделе застрелили в Москве? Так ты ее охраняла?

— Честно говоря, на тот момент уже нет. Я уволилась за день до того, как это произошло.

— Ну надо же, какое совпадение! А почему ты уволилась? Она больше не нуждалась в твоих услугах? — Давид опустился рядом и нежно погладил меня по щеке.

Разговор не походил на допрос, это была беседа двух влюбленных, когда один рассказывает другому о своем самом большом провале в жизни. Знак доверия.

Я во всех подробностях повторила историю про рысью шубу. Давид слушал, не произнося ни слова, и продолжал нежно гладить мою шею. Тонкие чуткие пальцы легко могли в одно мгновение сомкнуться на горле и задушить меня.

— Ты принципиально выступаешь против шуб? Относишь себя к тем, кого в Финляндии называют… как это… девочка-лиса, ну в смысле защитник животных? — спросил Давид. Слова «девочка-лиса» он произнес по-фински.

— Скорее, «девочка-рысь». — Я попыталась улыбнуться.

Опустив голову, я услышала, как у Давида урчит в животе. Время приближалось к семи. Надо было его напоить допьяна, но как это сделать? Я встала и вышла в туалет. Мои подозрения не рассеялись, лишь скрылись в глубине души и легко могли выплеснуться в любом взгляде, вздохе, слове. Этого ни за что нельзя было допустить.

И душ, и туалет находились в конце коридора. Я попросила у Давида купальный халат, он пах Давидом. Когда я завернулась в халат, меня охватило облако запаха мужчины, я словно растворилась в нем. После душа я вернулась, обмотавшись полотенцем. Плеснула себе глоток виски, Давиду же налила полный бокал и протянула, изображая на лице беззаботную улыбку.

— Сколько же надо тебе заплатить, чтобы ты согласилась надеть шубу из рыси? — спросил он и взял бокал, однако пить не стал.

— В мире нет таких денег.

— Ну а если залогом будет человеческая жизнь?

— Ты задаешь сложные вопросы. Что это тебя потянуло на философию?

— Просто я подумал, каково тебе сейчас.

Я начала собираться к ужину: надела бюстгальтер, поднимающий грудь на невероятную высоту, и купленные в пару к нему стринги, черные кожаные брюки и туфли на высоких каблуках. В заключение я натянула тонкий плотно облегающий джемпер, который подарила мне Йенни, поняв, что сама в него больше не помещается. Джемпер был мне чуть коротковат, и внизу открывалась полоска живота. Это прекрасно соответствовало имиджу сексапильной барышни, хотя у меня не было уверенности, что Давид снова на это клюнет: ведь он уже заполучил меня.