Темна египетская ночь

– Мистер Семенов, – любезно обратился ко мне Ашраф, – Прошу прощения, но сейчас мы должны остаться в узком семейном кругу, чтобы обсудить некоторые формальности. Вас проводят в специальные апартаменты, где вы проведете оставшееся до отъезда время. Чуть позже к вам присоединяться ваша жена и мистер Дементьев. Счастливого пути. Ах, да, чуть не забыл!

Миллионер подошел к треугольному столу с блестящей хромированной столешницей (ну как в хирургии, честное слово) и, подняв крышку шкатулки черного дерева, вынул оттуда пачку зеленых купюр, милых сердцу каждого россиянина.

– Я обещал делать за вас ставки и, как видите, слово сдержал. Здесь то, во что превратилась поставленная за вас тысяча долларов. Не думаю, что они вам легко достались. Берите.

С этими словами он бросил пачку мне на колени. Я не шевельнулся и пачка, скользнув по замызганной белой юбке, которая до сих пор была единственной моей одеждой, мягко шлепнулась на ковер. Ашраф хмыкнул и кивнул вошедшей охране. Тычок автоматом под ребра заставил меня подняться и двинуться в направлении выхода. Я успел только ободряюще улыбнуться Рите и Андрею прежде, чем был утянут в коридор, и закрывшаяся дверь отделила меня от друга, дважды спасшего мою жизнь и девушки, кричавшей надо мной «Я люблю тебя, Игорь».

К большому удивлению, меня повели не в прежнюю мою комнату с родной до боли (в прямом смысле) кроватью, а вообще вывели из бункера и отконвоировали прямиком в гостиницу для высокопоставленных гостей. Где и втолкнули в апартаменты, как две капли воды похожие на те, что занимала Рита. Я даже обнаружил там одежду, в которой мог бы находиться в обществе, без опасения, что буду принят за голубого или сумасшедшего. А именно: вполне приличную гавайку с шортами. Кое-как доковыляв до ванны, напившись и вымывшись, я натянул на еще влажное тело чистые! вещи и блаженно развалился на огромной кровати, собираясь вырвать хотя бы час сна у этих сумасшедших суток, но… Лязг ключа проворачиваемого в двери заставил меня вскочить на ноги. Мало ли что взбредет в голову бездетному миллионеру, решившему любой ценой заполучить себе красавицу-дочку. От него я мог ожидать любой каверзы. От него и от Карима.

Тьфу ты, легок на помине. Карим вырос в дверном проеме и, чуть посторонившись, пропустил в комнату не поднимающую глаз Ольгу. Стиснутое холодом сердце неуверенно стукнуло несколько раз, замерло, подумало и застучало уже совсем иной ритм. Но даже сквозь дурман душевной боли, любви и ненависти я не мог не видеть, как она хороша. Особенно в этом странном наряде из прозрачной золотистой ткани, в каких художники любят изображать обитательниц султанского гарема. Н-да-да… Похоже, в последнее время моя супруга только и делала, что расцветала, не смотря ни на что. А может, наоборот, – благодаря чему-то? Или кому-то? С трудом оторвав взгляд от жены, я перевел его на Карима и ревность вспыхнула во мне взорвавшейся сверхновой. Я был готов броситься на него, прекрасно осознавая конечный результат этого безрассудства, но тут в комнате появилось новое действующее лицо, и мне удалось обуздать бурлящий в крови адреналин. Пока носильщик втаскивал через явно не рассчитанный на такие габариты проем огромный чемодан из натуральной кожи, в комнате висело гнетущее молчание. Но едва дверь за ним закрылась, как двоюродный племянник, повернувшись к Ольге, поспешил сообщить:

– Это мой прощальный подарок, дорогая. Я не так богат, как дядя, но кое-какие средства у меня все же имеются. При всем уважении, вряд ли мистер Семенов когда-нибудь преподнесет тебе одну из лучших коллекций от Армани. Надеюсь, примеряя эти платья, ты вспомнишь те волшебные ночи, которые мы провели вместе.