Темная сторона мелодии

Я всегда избегал жутких историй, в детстве очень боялся Фредди Крюгера, а от вида Пинхэда я хотел сбежать с этой планеты. Однако время шло и я дал страшному шанс очаровать себя. Сначала я прошел игру Resident Evil, а потом Silent Hill. Это был интересный опыт – я наблюдал за собой и своими чувствами, пока на экране происходил ужас. И я всю дорогу спрашивал себя: «Чего ты боишься?». Ведь бояться-то было нечего. Это была очаровательная иллюзия. Тогда я понял, что хочу написать что-нибудь жутковатое. Так появился рассказ, вдохновленный песней «Rosenrot» метал-группы Rammstein.

* * *

В одной из деревень на севере Германии существует давний обычай: прежде чем вступить в серьезные отношения, мужчина обязуется принести своей возлюбленной розу, растущую высоко в горах. Во время ритуала бракосочетания виновники торжества и их близкие отрывают по лепестку от этого цветка, а после кладут их на язык и съедают – сначала это делает невеста, потом жених, затем их родители. И никак иначе. Оставшиеся лепестки новоиспеченные муж и жена разбрасывают над обеденным столом, чтобы гости тоже могли стать частью важного ритуала. В древности считалось, что это объединяет будущую семью и всех, кто ее окружает.

* * *

Гюнтер Ауэр почувствовал, что кто-то тащит его по земле, но сил ему хватило лишь на то, чтобы на миг приоткрыть слипшиеся глаза. Он увидел берег реки и тут же отключился. Во второй раз он очнулся уже в кровати. В бреду он подумал, что находится дома – в своей уютной квартире в Берлине, и это помогло успокоиться. Гюнтер уснул, но не как младенец, хотя и младенцы лихорадят. Когда он очнулся в третий раз, в его глазах и голове наконец-то появилась ясность. Над кроватью, в которой он лежал, стояли мужчина средних лет, женщина примерно того же возраста и мальчик в смешной серой кепке.

«Видимо, они за мной ухаживали все это время», – подумал Гюнтер и спросил:

– Где я?

– В Хильдесхайме, – ответила женщина. – Это на севере страны.

– Ясно.

Хотя ясно не было.

Поговорив с женщиной и ее мужем, Гюнтер смог восстановить картину произошедшего, которая пазлом рассыпалась в его голове. По всей видимости, во время спуска на байдарке он не смог справиться с течением, в результате его начало носить из стороны в сторону. Потом Гюнтер ударился головой, и дальнейшее путешествие можно было назвать счастливым стечением обстоятельств.

«Повезло?», – подумал он.

* * *

Набравшись сил, Гюнтер начал помогать по дому семье, которая его приютила, чтобы отплатить за доброту. К сожалению, в домашних делах он никогда не преуспевал. Если бы Клаус и Ингрид, так звали главу семейства и его жену, увидели квартиру Гюнтера, то не доверили бы тому и веник. Общаясь с ними во время работы в поле, а также за ужином, Гюнтер узнал многое о деревне Хильдесхайм. По большей части это было обычное поселение, но с некоторыми своими причудами. И если причуды можно было принять, то расстояние до ближайшего города – нет.

– Далеко, – говорили Клаус и Ингрид. – Далеко.

Но хуже всего то, что в Хильдесхайме не было средств связи с внешним миром – далеко не все жители слышали даже про телефон, хотя местный простачок Томас говорил, что аппарат у него есть. Конечно, это было неправдой, но неправда очень хорошо конвертируется в чужое внимание.

* * *

Шли дни, недели. Гюнтер не спешил покидать деревню, хотя его родные наверняка переживали. Он решил, что еще одной авантюры он может и не пережить – хватило поездки на байдарке. А за чужое беспокойство можно потом и извиниться.

За время жизни в Хильдесхайме Гюнтер научился ездить на лошади, охотиться, пахать землю, заготавливать сено и кое-чему еще, что не пригодилось бы в Берлине. Он многое сделал для деревни, даже выкопал глубокий колодец в знак благодарности жителям Хильдесхайма за то, что приняли как своего. В тот день Гюнтер проснулся так рано, что на улице еще никого не было, хотя всегда казалось, что местные принимаются за работу с первыми лучами солнца.

«Вот они удивятся, увидев меня», – подумал он.

Несмотря на то, что Гюнтер был городским парнем, ему начала нравиться спокойная, размеренная деревенская жизнь, но… он знал, что рано или поздно придется уйти, потому что у него была другая жизнь, о которой он уже начал забывать.

«Уж слишком безмятежны будни здесь, не замечаешь, как время уходит», – размышлял он.