Темнейший воин

Джиллиан не могла оторвать глаз от Пьюка. Он спас её, спас их всех, поделившись своей магией. Он мог превратиться в Ледяного человека в любой момент, но предпочёл остаться с ней и, судя по горячим взглядам, которые он бросал на неё, все чувствовал. Никогда ещё этот мужчина не казался таким горячим. Буря бушевала в его глазах и искажала каждую черту его лица.

«Время на исходе. Не знаю, что ждёт нас впереди».

«Он нужен мне. Нужен прямо сейчас».

Никогда ещё она не хотела так сильно обладать мужчиной. Даже сейчас её сердце колотилось в груди все быстрее и быстрее. Соски болели сильнее, чем когда-либо прежде, живот дрожал, а в развилке бёдер пульсировала боль.

«Не могу взять его. Пока. Скоро…»

Примерно за час до заката они подошли к пруду. Разбив лагерь, все по очереди искупались, чтобы смыть боевую кровь. Сначала Пьюк — она хотела присоединиться к нему, но времени не было — потом Уильям, потом Пандора и Гален. Наконец Джиллиан разделась и вошла в холодную воду, которая не могла охладить её разгорячённую кожу.

Она ждала… но Пьюк так и не появился. Разочарованная, она вытерлась и оделась в рубашку и короткую кожаную юбку для лёгкого доступа и мучений Пьюка.

Взвинченная, настороженная и сексуально неудовлетворённая, она вернулась в лагерь. Уильям сидел перед огнём, точа кинжалы с почти навязчивой сосредоточенностью. Пандора и Гален развалились рядом с Пьюком, засыпая его миллионами вопросов о Сине, Амарантии и магии, но он был не в настроении болтать или даже казаться общительным. Его ответы были «да», «нет» и «заткнись, пока я не отрезал твой язык».

Заметив Джиллиан, он посмотрел на неё с таким явным голодом, с таким явным желанием, что у неё закружилась голова от похоти, и она чуть не упала ничком. Экстаз манил, её тело уже было чрезмерно чувствительным от часов, дней предвкушения.

Уильям вскочил на ноги и пробормотал:

— Отец зовёт.

Затем исчез без всяких объяснений.

Гален и Пандора одновременно разозлились, прежде чем встать.

— Куда бы он ни пошёл, один из нас должен пойти следом, — сказала темноволосая женщина.

— К счастью, Гадес снабдил нас НСУ, — Гален постучал себя по виску. — Навигационная Система Уильяма.

— Уильям ушёл на пару часов, — сказала Пандора и пошевелила бровями. — Я позабочусь об этом.

— Приятно слышать, — сказал Пьюк. — Тогда постарайтесь держаться подальше от пруда.

Щеки Джиллиан вспыхнули румянцем.

— Не желаете зрителей, а? — спросил Гален. — Понял. Я пойду за Уильямом и прослежу, чтобы он держался подальше. Сладкая Панди, ты охраняешь периметр. У меня такое чувство, что наши маленькие голубки вот-вот забудут обо всем.

Пандора щёлкнула зубами на приторное прозвище.

— Иди. Прежде чем потеряешь свой любимый придаток. — И она потащила крылатого самца прочь.

Наконец-то!

Пьюк встал, его похотливый взгляд скользнул по изгибам тела Джиллиан. Словно не в силах больше выносить их разлуку, он приблизился к ней, весь тёмный, прекрасный, горячий и агрессивный. Он взвалил её на плечо, как пожарный, и понёс прочь от лагеря.

Её пульс участился, когда его запах окутал и опьянил её.

— Пьюк?

— Это произойдёт, женщина. Лучше привыкай к этой мысли.

— Хм, ты слышал от меня протест?

— Нет, но выслушаю твоё согласие.

— Хочешь сказать, что я получу всего тебя, несмотря ни на что? — спросила она, задыхаясь.

— Каждую клеточку. — На краю пруда он поставил её на ноги.

Возбуждение исходило от неё, когда она посмотрела на него. Он представлял собой греховный буфет чувственных наслаждений. Без рубашки, с татуировкой птицы. Той, к которой он не позволял ей прикоснуться… пока. «Скоро я дотронусь до каждого его дюйма…»

— Ты хочешь меня, — сказал он, обхватив её лицо руками. — Скажи это.

— Я хочу тебя. — Отчаянно. Бешено. Лунный свет пробивался сквозь кроны деревьев, поглаживая его любящими пальцами. — Нам придётся поторопиться. Опасно…

— Поторопиться? — Тёплое дыхание коснулось её лба, когда он усмехнулся. — Это невозможно, жена. Это наш первый раз. Твой первый раз, и точка. Мы будем смаковать каждую секунду. Если Син попытается что-нибудь сделать, я почувствую его магию. Теперь я готов.

— Хорошо. Ладно. — Как она могла сопротивляться? — Мой ответ — да. — Тысячу раз да.

Застонав, он сжал в кулаке прядь её волос на затылке и прижал её лицо к своему.

— Дай мне то, по чему я скучал.

— Всегда, пожалуйста. — Их губы встретились в жарком столкновении, языки сплелись в дуэли. Глубокий поцелуй. Благоговейный. Дикий и сладкий.

Он целовал её так, словно от этого зависело его выживание, требуя полной капитуляции. Она с радостью сдалась. Жгучее желание охватило её вверху, внизу, внутри, снаружи и повсюду между ними. Голодные, они поглощали друг друга. Это была не закуска, а полноценная пища.

Никогда ещё Джиллиан не испытывала такого голода. Каждая клеточка, каждый орган, каждый дюйм её тела жаждали его тела.

Пьюк опустил её на подстилку изо мха и пододвинул к себе. Одной рукой он обхватил её попку — любимая поза? Другой рукой погладил её грудь и провёл большим пальцем по соску. Рай!

Хриплым голосом он спросил:

— Ты скучала по мне, девочка?