Темное искушение

Клэр подавила рвотный позыв. Нет. Малкольм человек, и он хороший. Он не совершал преступления-удовольствия. Та женщина умерла от слишком бурного секса. В представлении Малкольма, то были человекоподобные демоны со сверхъестественными силами, которые высасывали жизнь из своих жертв.

— Девушка.

Она медленно подняла на него взгляд, понимая, что ее нервы на пределе.

— Ставень открылся, — прошептала она.

— Это ветер. Здесь нет зла. Стены были помазаны святой водой перед нашим ужином.

Он обернул плед вокруг своей талии, как полотенце, но все равно было видно его эрекцию.

Клэр задрожала.

— Димхаанам нет входа в освященные места, девушка, — добавил он мягко, но не обнял ее. А ей хотелось находиться в его широких, сильных и весьма надежных объятиях.

Она обхватила себя руками.

— Как ты можешь быть возбужденным в такое время? — прошептала она.

— Ты всегда возбуждаешь меня, — пробормотал он. — Иди сюда.

И притянул ее в свои объятия.

Клэр обнаружила, что прижимается лицом к изгибу между его теплой шеей и плечом, ее руки легли ему на широкую грудь, поверх сильно бьющегося сердца. Она не обращала внимания на мощный орган, пульсирующий между ними.

— Я не верю в это, — отчаянно твердила она, — ни во что из этого. Но что я знаю, так это то, что ты хороший.

Он крепче сжал ее в объятиях, ласково поглаживая по волосам, струящимся по спине.

— Твоя комната в безопасности, Клэр. Но я знаю, ты не любишь спать одна. Ложись в кровать. Я буду охранять тебя ночью.

Клэр истерически рассмеялась. Услышать такое от средневекового мачо?

— Спасибо.

— Почему бы тебе не поспать сейчас? — Он улыбнулся. — Я сяду возле огня.

— Я не могу спать! — заплакала она, поднимая на него глаза. И возненавидела выражение беспокойства в его глазах, смешанное с жалостью. Она ударила кулаком по его твердой мускулистой груди.

— Морей — не сын сатаны. Он не может им быть.

Он сжал руки, притягивая ее ближе к себе. Клэр задумалась, чувствуя, как его губы касаются ее волос.

— Мы все обсудим завтра.

— Демонов не бывает, Малкольм, — прошептала она ему в грудь, всерьез так думая. — Есть зло…, но оно свойственно человеку.

Он снова погладил ее по волосам, продолжая молчать.

Тогда Клэр действительно заплакала. Она так старалась логически обосновать ужасную волну преступлений-удовольствий, как поступил бы любой разумный человек. Все знали, что городская жизнь опасна, но вполне объяснима. Преступность — следствие бедности, распавшихся семей, наркотиков и пропаганды насилия, а в это время какие-то сумасшедшие разгуливают на свободе, убивая и нанося увечья, наслаждаясь любым насильственным сексуальным актом, и выбирая жертвы наобум.

Психи были меньшей частью неблагополучного, нездорового и суматошного социума. Но все же это были люди. И всегда оставалась надежда.

А теперь Клэр не знала, что и думать.

Глава 8

На утренней заре Клэр, вся дрожа, ожидала, когда ей придется взобраться на кобылу. Дюжина мужчин тоже готовилась сесть на лошадей. Крепостные ворота открыли и подняли опускную решетку. Сквозь проход в воротах, Клэр видела очертания опущенного подъемного моста. Она перевела взгляд и сразу увидела Малкольма.

Он уже сидел верхом на своем коне, разговаривая с Симусом у внутреннего входа в замок. Ее сердце сильно забилось.

Она провела одну из худших ночей в своей жизни. Она едва спала, металась и ворочалась в постели, пока ее разум лихорадочно работал. Но каждый раз, открывая глаза, она видела бодрствующего и бдительного Малкольма, сидящего у огня. Он все ночь ее охранял.

Пока Малкольм не рассказал те ужасные вещи, она горела желанием попасть на Иону, где сможет увидеть храм, а возможно и Кэтчах. Но как она могла радоваться этому сейчас, когда ее представление о мире рушилось со скоростью света?

Морей — повелитель тьмы.

Димхааны — его отродья.

Клэр провела всю ночь, уверяя себя, что все зло от человека. Она молила, чтобы демонов и дьявола не существовало. Но никак не могла убедить себя в том, что она права, а Малкольм ошибается.

Что если все, во что верил Малкольм, действительно, правда?

Клэр не хотела мириться с этим ни сейчас, ни когда-либо. Но так делают ученые — они говорят: «А вдруг»? Она внимательно посмотрела на Малкольма. Он выглядел так, как и должен выглядеть человек, посвятивший себя борьбе со злом. У него была харизма лидера, сила воина, и, черт побери, он был так великолепен. Он выглядел так, словно произошел от богов.

Малкольм повернулся. Его взгляд был заботливым, как и вчера вечером, но она не нуждалась в его доброте и заботе. Ей было очень стыдно за свое истеричное и трусливое поведение. Чтобы там ни было, но такого больше не произойдет. Страх и паника ничему не помогут. И она уже знала, что все плохое случается ночью.