Темное разделение

Она выпила чай, затем приняла душ и оделась. Двигаясь тихо, чтобы не привлекать внимания соседей, она собрала нужное оборудование и сложила его в багажник машины. Затем вернулась в дом и послала на голосовую почту Анжелики в галерее сообщение, что уезжает на пару дней. Она хотела поехать в Йоркшир и Ланкашир, чтобы поискать фабрики и прядильни и следы промышленной революции для новой выставки. Если понадобится что-то срочное, Анжелика может позвонить на мобильный. Анжелика позвонит только в случае пожара, наводнения или конца света, и она не будет обсуждать внезапное решение Симоны. Когда Симона вернется, Анжелика спросит, была ли поездка удачной, не было ли затруднений, но она отложит беседу до того момента, когда Симона будет к ней готова, сама расскажет все в деталях и покажет собранный материал. Одной из хороших сторон Анжелики было то, что она не была излишне любопытна.

Было начало пятого утра, когда Симона отъехала от дома; так странно ехать по пустым дорогам. Лондон совсем по-иному выглядит в эти часы и оставляет совершенно иное ощущение. Молоковозы, поливальные машины и рабочие ночной смены. Там и здесь пробегали коты, возвращавшиеся домой после ночных приключений, а еще молодые парочки, тоже возвращающиеся домой после таких же приключений, но в отличие от котов — на своих машинах или такси.

Гарри покинул ночной клуб около половины первого, но было уже четыре утра, когда он покинул постель Анжелики. Ему пришлось немного пройтись, прежде чем он поймал курсирующее по городу такси, и большую часть пути домой он провел в расчетах, во сколько ему обошелся вечер, и пришел к мрачному выводу, что потратил гораздо больше, чем мог себе позволить.

Добравшись до своей квартиры, он понял, в каком она запущенном состоянии: ковер давно пора было пылесосить, спальня завалена брошенными свитерами и рубашками, там же валялись три пары носков. После вылизанной квартиры Анжелики Гарри был рад снова оказаться в родном уютном беспорядке.

Он снял куртку, пахнувшую дымом чужих сигарет, и повесил ее с внешней стороны гардероба, чтобы не забыть потом отнести в чистку. Пока варился кофе, он принял душ, а потом сделал тост, который намазал толстым слоем малинового джема. Энергия, мальчик мой, — вот что нужно тебе. Побольше сладкого, иначе долго придется восстанавливать силы после этой ночи. Тем временем, в качестве противоядия к роскошному пышному стилю Анжелики и ее друзей, он взял в руки книгу Флоя и прислонил ее к кофейнику.

Тэнси не знала о роскошных квартирах в Челси, обставленных модными дизайнерами, не знала о наполненных дымом ночных клубах с их громкой музыкой. Она переходила из одного порочного дома в другой.

Несмотря на то, что она была испугана до полусмерти, когда телега с дребезжанием катилась через ночь, маленький зеленый лучик надежды промелькнул в ее голове. Все было ужасно и должно было стать еще хуже, но, по крайней мере, она покинула безнадежную нищету работного дома. А что, если только предположить, что в будущем будет что-нибудь хорошее? Она хваталась за эту ниточку, а тем временем телега загромыхала по неровной мостовой и въехала в толпу хрипящих, кричащих и толкающихся людей.

Люди, которые унесли Тэнси, видимо, принадлежали к сумеречному миру викторианских публичных домов, ярмарок и представлений уродцев. Тэнси не разбиралась в этом, по крайней мере сначала, но создатель Тэнси в самом деле хорошо в этом понимал. Люди, владевшие этими детскими публичными домами и уродцами из представлений, были темным проклятым клеймом эпохи, пишет Флой, и Гарри, утопая в стародавнем мире Флоя, услышал страсть и горькую ненависть за этими словами. Убеждение, что Тэнси — не полностью выдуманный персонаж, упрочилось в нем. Сестра Флоя? Его дочь?

Улица, на которую привезли Тэнси, называлась улицей Стрел, а дом был узким, скошенным зданием, зажатым между двумя такими же домами. И, несмотря на ее решимость смотреть на это как на приключение, первая ночь оказалась ужаснее всего, что она могла только представить себе.

Люди-свиньи привели ее на третий этаж, в маленькую комнату почти без мебели и дали ей чистую рубашку, хлеба с сыром и воды. В комнате была кровать с подушкой и одеялами и мраморный умывальник, на котором стоял кувшин с отколотым верхом. Единственными цветными пятнами были старый коврик с одной стороны кровати и маленькая банка на подоконнике, в которую кто-то поставил луговые цветы — маленькие нежные фиалки и кислицу в форме сердечка.

Женщина с грубым и алчным лицом сказала, что к Тэнси сегодня придет посетитель. Она должна быть очень доброй к нему, иначе будет наказана.