Темные желания

— Я опоздал, прости меня, — граф поцеловал ей руку. — Меня задержал этот старик Лестер. Ума в нем не осталось ни грамма, но к его мнению по-прежнему все прислушиваются. — Граф вздохнул. — Что заставляет меня серьезно сомневаться в здравом уме остальных членов высшего общества.

Джоанна ответила улыбкой.

— Надеюсь, вы сумели добиться от него… того, чего хотели, — с искренней симпатией сказала она. Ей случалось общаться с бароном Лестером на балах.

— К сожалению, нет. Насколько он стар, настолько же упрям.

Граф бросил взгляд на пустое место для нот.

— Ты любишь играть? — он сменил тему. Обсуждение Лестера не представляло для него никакого интереса, а вот дневные занятия Джоанна очень его интересовали.

Джоанна едва заметно поморщилась и опустила глаза.

— Меня учили музыке, как и всех других девушек, полагаю. И рисованию. И вышиванию. Но по-настоящему хорошо меня выучили только одной вещи, — она взглянула на него с циничной усмешкой.

— Понимаю…

— Могу я задать вам вопрос?

— Да, конечно.

— Мой муж… я хотела сказать, мой первый муж, иногда рассказывал кое-что, когда был в добродушном настроении. Он однажды сказал, что почувствовал вкус к… к розге, когда учился в школе для мальчиков. Сказал, что он не один такой, что многие мужчины…

Граф кивнул, понимая, что хочет сказать Джоанна.

— На самом деле он часто бил меня, для него это было основным развлечением. Но для вас… — она внимательно посмотрела ему в глаза. — Для вас главное другое?

Он снова кивнул.

— Почему? Вы действительно не испытываете желания взяться за… розгу или кнут? — она через силу заставила себя выговорить эти слова.

Граф тяжело вздохнул. Он подошел к Джоанне и осторожно обнял ее. Она не сделала попытки отстраниться, наоборот, доверчиво прислонилась к нему.

— Очень смело с твоей стороны говорить об этом. Я не люблю думать об этом. Я просто смирился с этой стороной своей натуры. Когда-то пытался бороться, — он усмехнулся. — Потом решил, что до тех пор, пока мои желания не причиняют вреда никому другому, я могу давать им волю. Возможно, разница между мной и твоим бывшим мужем только в этом. Но тебе не стоит беспокоиться, что я вдруг начну бить тебя. Я никогда никого не порол, хотя некоторые дамы намекали на такую возможность. Я просто… не хочу.

Джоанна тихо вздохнула в ответ.

Граф поцеловал ее в волосы и спросил:

— Как ты думаешь, миссис Джонс умеет играть?

— Я не знаю, — слабым голосом отозвалась Джоанна. В последние годы единственным человеком, с кем ей приходилось обниматься, был ее сын Патрик. И сейчас она наслаждались совершенно невинными, очень нежными и очень надежными объятиями мужа. И думать о чем-либо еще просто не хотелось. К великому ее сожалению, муж отстранился.

— Давай узнаем.

Он позвонил. Через лакея пригласил миссис Элизабет Джонс присоединиться к ним в музыкальной гостиной. Лиз прибежала через несколько минут, запыхавшаяся и немного встревоженная. Перевела взгляд с вечно непроницаемого графа на слегка рассеянную графиню и обратно.

— Милорд?

— Вы умеет играть, миссис Джонс? — граф указал на рояль.

Элизабет бросила на рояль быстрый, боязливый взгляд.

— Меня учили когда-то, но это было давно, милорд.

— Вы могли бы сыграть вальс?

— Сейчас?

— Да, сейчас.

— Я не знаю… без нот…

— Попробуйте, — он видел во взгляде Элизабет не только страх, но и неудержимое желание сесть за инструмент. Человек с таким желанием играть просто не сможет удержаться от его предложения.

Элизабет несмело села за рояль, нежно, едва касаясь, пробежала пальцами по клавишам. Взяла несколько пробных нот и заиграла вступление к вальсу, который был популярен несколько лет назад. Заиграла медленнее, чем надо, несколько раз сбилась и прекратила.

— Можно, я начну сначала? — робко спросила она у графа. Он кивнул. Во второй раз у Элизабет получилось несравненно лучше. Хотя она и ошибалась изредка, но не настолько, чтобы оскорбить чей-нибудь слух. Когда граф уверился, что миссис Джонс больше не прервется, он повернулся к жене, с радостью в глазах наблюдавшей за горничной.

Он протянул Джоанне руку:

— Окажи мне честь.

— С радостью, лорд Гримстон, — она протянула ему руку, позволила ему заключить себя в объятия и отдалась танцу.

Через несколько минут Элизабет сбилась с ритма, но, закусив губу, заставила себя закончить музыкальную фразу и придать видимость окончания мелодии. Граф и графиня легкими шагами исправили эту ошибку, словно даже не заметив, и остановились, когда кончилась музыка.

— Благодарю вас, миссис Джонс, — вежливо сказал граф, даже не глядя в сторону Лиз. Он глядел на жену. На свою прекрасную, чудесную, изумительную женщину. Наградив ее нежнейшим из поцелуев, он повернулся к Элизабет.

— Вы должны чаще тренироваться, миссис Джонс. Вы очень недурно играете.

— Благодарю вас, милорд, — Элизабет опустила глаза. Она была растрогана до глубины души.

— Возможно, вам следует преподавать музыку, место горничной явно преуменьшение ваших возможностей.

— Спасибо, я довольна своим местом.