Темные желания

— Не волнуйся, то, что я успел узнать о твоем покойном супруге, не вызывает у меня ни малейшего сочувствия к нему. Я не собираюсь говорить с кем-нибудь об обстоятельствах его смерти.

Граф развязал последний узел и выпрямил вторую ногу Джоанны.

— Я не держу тебя в своем доме насильно. Расписок больше нет. Ты не давала мне никаких обещаний, я по своей воле выкупил эти бумажки, выбросив деньги на ветер. Просто не мог думать, что кто-то имеет над тобой такую же власть, как и я. Ты можешь уйти в любой момент. А сейчас…

Он погладил ее по ноге, встал, достал из ящика деньги и положил на каминную полку.

— Сто фунтов, за два дня. Они твои. Я открыл счет на твое имя. В дальнейшем деньги буду перечислять туда. А сейчас иди.

Не говоря ни слова, Джоанна поднялась с его постели. Граф только и смог заметить, что она с трудом сглотнула. Ком в горле?.. Он наблюдал, как она накинула сорочку, остальную одежду взяла в руки. Остановилась у каминной полки, посмотрела на деньги. Взяла их, повернулась к нему. Посмотрела прямо ему в глаза.

— Мне не было так уж неудобно. И я знала, что вам будет приятно, — сказала она правду наконец. Опустила глаза и ушла через гардеробную в свою спальню. Граф проводил ее коротким смешком.

В спальне Джоанна могла быть честной с самой собой. Возможно… возможно граф и выдаст ее полиции, но она не верила в это. По крайней мере, не выдаст, пока не наиграется с нею вдоволь. Да, его вкусы похожи, слишком похожи на вкусы Лэнгфорда, и все-таки он немного отличался от ее мужа. Пока что Джоанна опасалась загадывать, насколько сильно. Быть может, совсем не отличался. Ее муж поначалу тоже был довольно сдержан. Но одни и те же игры приедаются, черная душа требует новизны, и тогда становится все хуже и хуже. Возможно, та же судьба ожидает ее и с графом. Единственная разница, как правильно указал граф, — сейчас она имеет возможность уйти.

* * *

Самое странное, что граф обращался с ней уважительно в те моменты, когда не был занят постельными играми. Никаких намеков, что она грязная шлюха и недостойна сидеть за одним с ним столом. Наоборот, он требовал, чтобы она делила с ним завтраки, обеды и ужины. И если насчет завтрака все можно было объяснить его утренней страстью, то остальное нельзя было объяснить ничем, кроме самого элементарного уважения к гостье.

Ее третье утро в особняке графа. Она опять заметила, что он бросает на нее особые взгляды. В какой-то момент он сказал:

— Подойди ко мне.

Вот она — ее расплата за то, что она отказалась вчера отвечать на его вопросы. Джоанна мельком глянула на лакея за спиной графа, раздумывая, не отказаться ли. Но у нее всегда будет такая возможность, если граф захочет чего-либо большего, чем погладить ее ягодицы поверх панталон. Она заметила, как лакей стиснул зубы и закрыл глаза, сохраняя молчание, и была ему благодарна за такую деликатность. Нехотя она подошла к графу.

Он не ожидал от нее такого поведения. Возможно, прошлой ночью он был чересчур благороден, предоставляя ей право выбора? Женщины всегда чувствуют слабину. И она выполнила его приказ далеко не с такой охотой, не с такой услужливостью, которую проявляла раньше. Он поймал взгляд, брошенный за его спину, как будто там могло быть что-то интересное. Или кто-то… Погруженный в эротические мечты, он совсем забыл про лакея. Хозяева часто забывают про прислугу, и именно потому прислуга всегда все знает. Граф не смог вспомнить, кто же сейчас должен стоять за его спиной. Хотя все его слуги отличались особой преданностью и неболтливостью, в его планы не входило делать их свидетелями своих развлечений и уж тем более унижать перед ними свою любовницу.

Джоанна остановилась перед ним — напряженная, настороженная, готовая к бегству.

Граф мягко взял ее ладонь и поднес тыльной стороной к своим губам, одаривая невесомым поцелуем.

— Сядьте рядом, дорогая, — произнес он уже другим тоном, совсем не напоминающим безумные ночи. — Прошу прощения за свой тон, Джоанна. Боюсь, я замечтался, и оттого был несколько груб. Вы простите меня?

Его пальцы медленно поглаживали ее ладонь.

Джоанна кивнула, не в силах понять, в чем состоит его игра.

— Сегодня я должен надолго уехать, и, боюсь, встретиться с вами смогу только поздним вечером. Вы же можете проехаться по магазинам и выбрать себе что-нибудь поизящнее. Счета пусть присылают мне.

Это все, что он от нее хотел? Чтобы она выбрала что-нибудь поизящнее, чтобы ему было приятнее иметь с ней дело?

Джоанна кивнула.

Граф видел, что женщина растерянна и абсолютно ничего не поняла. Но сейчас, в присутствии третьего лица, он не мог больше ничего сказать. Он вновь поцеловал ей руку и удалился.

Джоанна растерянно глянула на лакея. Заметила, как тот облегченно перевел дух. Мужчина открыл глаза и на мгновение встретился с ней взглядом. Вздрогнул, испугавшись неизвестно чего, уставился в точку перед собой, вытянулся и превратился в обычного слугу, исполняющего свою работу и не способного слышать и говорить.