Тёмный Человек

– А какая связь может быть у старой легенды с вашей шкатулкой? – спросил ротмистр.

– Дело в том, что священником в том самом селении был отец Фабиан – родной брат нашего предка Гуга Зудика. Эта шкатулка принадлежала отцу Фабиану, а после его смерти перешла к Гугу.

– Интересное совпадение, – заметил нотариус.

– В этой истории интересных совпадений гораздо больше, – сказал отец Кароль. – После вашего прошлого посещения, месьер Мартиниус, я еще раз тщательно проштудировал гвинбургскую хронику и сделал удивительное открытие. Там есть упоминание о пастухе Вилеме. Его фамилия была Гильом. Вилем Гильом. Знаете, что это значит?

– Надеемся, вы нам сейчас скажете, ваша святость, – улыбнулся нотариус.

– Я установил, что все шесть гвинбургских ведьм, казненных сто пятьдесят лет назад на Рыночной площади, были его родственницами! Та самая, наложившая проклятие на всех кренов, зудиков и арнольди до седьмого колена, ведьма Астрелия, Астрелия Гильом, урожденная Левант – жена Вилема Гильома. Аквелина Градус и Гведелупа Кароли – родные сестры Вилема. Они носили фамилии мужей. Матильда Левант – мать Астрелии, теща Вилема. Каролина Левант и Ивельда Линг – еще две дочери Матильды и младшие сестры Астрелии. Ивельда тоже была замужем. Все они одна семья! Странное совпадение, не правда ли?

– И как вы можете объяснить сей любопытный факт? – задал вопрос нотариус.

– Можно предположить, что пастух действительно нашел клад. Он рассказал об этом в селении, но отказался показать, где спрятаны сокровища. Жадные соседи его убили, а потом обвинили всех женщин-родственниц Вилема в том, что они наслали мор на баронию. Время было страшное. Люди умирали каждый день. Легко было убедить суеверных и невежественных сограждан, что в этом несчастье виноваты шесть ведьм из Вилемова Двора.

– Возможно, вы правы, ваша святость, – согласился нотариус. – Может быть, в шкатулке спрятано какое-то указание на клад? Тогда становится интересным, откуда Лохматус узнал об этом?

Пока шла беседа собор начал заполняться людьми. Одни ставили свечи, другие молились, стоя на коленях перед статуями святых.

– Давайте продолжим разговор у меня в кабинете, – предложил отец Кароль, вставая. – Там нам будет удобнее. Заодно попробуем найти в шкатулке какой-нибудь тайник или двойное дно. Плюч, домой!

Глава пятнадцатая.

Смерть бастарда

В квартире отца Кароля было так же как в соборе: полумрак, прохлада и запах ладана. Плюч опередил всех и первым проскочил в кабинет священника. Оттуда послышался его отчаянный лай.

– Странно. Плюч так никогда не лает, – пробормотал отец Кароль, ускоряя шаг. Остальные поспешили за ним. Гильбоа обнажил саблю, Мельхиор пропустил гусара вперед себя, нотариус покрепче прижал котомку со шкатулкой.

– Помилуй меня Гведикус! Кто это? – воскликнул отец Кароль, вбежав в кабинет.

Ротмистр, нотариус и Мельхиор застыли на пороге, пораженные ужасным зрелищем. Пес рычал и захлебывался лаем не зря. В кресле у письменного стола бессильно обвисла огромная туша. Туша была одета в дорогой шелковый костюм, выдававший ее принадлежность к знатному сословию. К поясу была пристегнута шпага с красивым позолоченным эфесом. Голова великана боком лежала на столе. Лицо, заросшее густой бородой, искажено зверской гримасой. Хотя глаза были открыты, однако ветерок дыхания не шевелил волос бороды и усов. На лбу было вырезано слово «Condemno!».

– Кто это? – пискнул нотариус. Его голосок от волнения сорвался.

– Жасмин Лохматус, – растерянно ответил отец Кароль, – но как он сюда попал?

– Уберите собаку, ваша святость, – попросил нотариус. – У меня уже уши закладывает от ее лая.

Священник с трудом заставил Плюча покинуть кабинет и запер беснующегося пса в соседней комнате. Нотариус подошел к телу гиганта. Прижал палец к сонной артерии.

– Он мертв, месьеры. Причем умер совсем недавно. Даже остыть еще не успел.

– Отчего он умер? – спросил ротмистр.

Нотариус внимательно оглядел труп.

– Не вижу никаких ран. Крови нет. Возможно, сердечный приступ или что-то в этом роде.

Он пригляделся повнимательнее к слову «Condemno!», обезобразившему лоб покойника. Потрогал пальцем.

– Похоже, это слово не вырезано, а выжжено. Поэтому и кровь не течет. Какая жестокость!

– Нужно вызвать полицию, – сдавлено проговорил Мельхиор.

– Вы правы, юноша, – поспешно согласился отец Кароль. – Я сейчас же найду привратника Филеаса и велю ему сходить за полицией.

Священник, подобрав широкую сутану, выбежал за дверь. Нотариус встрепенулся.

– Итак, месьеры! У нас есть всего несколько минут. Оставайтесь на своих местах. Мне нужно внимательно все осмотреть!

Мельхиор и ротмистр послушно замерли на пороге. Нотариус проворно вывернул карманы покойника. В них ничего не было.

– Это странно, – проворчал в усы Гильбоа, внимательно следивший за действиями нотариуса.

– Согласен с вами, мой дорогой ротмистр, – пробормотал нотариус. – Никто не приходит в гости с пустыми карманами. Чаще с пустым желудком.

Мартиниус показал своим тонким пальцем под стол.