Темный город

— Кто? Ты? — изобразила я самое недоверчиво лицо в своей жизни.

— Знаешь, как я разыграл своего товарища на предпоследнем году обучения?

— Ну и как же? Сказал ему, что у него спина белая?

— Я сделал вид, будто бы забыл про его день рождения. Ты тоже можешь так сделать. Представляешь, заходишь ты такая к Эрике, удивлённо оглядываешься по сторонам и спрашиваешь, а в честь чего она устроила вечеринку?

Мы с Тони снова посмотрели друг на друга. Я видела, как он пытается не засмеяться, и точно такое же выражение моего лица создавало ему ещё большую трудность держаться перед начальником.

— Ну так что, Тони, — обратилась я к нему, — заедешь за мной в семь вечера?

***

И правда, ровно в семь часов, когда на улице уже было темно, как ночью, полицейская машина, которую отец специально выдал Тони, чтобы он мог общаться с ним по рации, стояла возле нашего дома.

— Значит, это и есть новый папин коллега? — обратилась ко мне мама.

— Да, его зовут Тони Райт.

— Он выглядит хорошо.

Мама незаметно посмотрела в окно, прикрываясь шторкой, чтобы Тони не заметил её. Стоял он метрах в семи от неё, но она разглядела его полностью. В свои тридцать девять лет она обладает прекрасным зрением, которое не передалось по наследству ни мне, ни Брэдли. Зачастую она любит говорить, что полезные овощи и фрукты помогли ей сохранить все сто процентов зрения, но на самом деле ей просто повезло с генами, глаза моей бабушки тоже никогда не давали сбой, она и сейчас, в шестьдесят пять видит лучше меня с братом.

— То, что он заезжает за тобой не стоит рассматривать, как свидание? — уточнила у меня мама.

— Нет, конечно, — отмахнулась я. — Если это было бы так, то мой отец давно бы уже закрыл его за решёткой.

Она засмеялась, снова выглядывая из окна.

— Я пошла, — сказала я, докрашивая правый глаз.

— Будь осторожна, — сказала мама. Теперь каждое утро, уходя в школу, я слышала эту фразу. Все дети Тенебриса слышали её, но лишь малость придавали значение.

— Электрошокер взяла?

— Да, он здесь, — я загнула чёрную кофту, показывая небольшое устройство, торчащее из тёмно-бардовых джинс.

— Отлично.

Мама поцеловала меня и открыла мне двери. Так теперь было всегда; обычное утро превращалось в проводы меня в школу, будто бы я уходила в армию. Я вышла на крыльцо и про себя заметила, что на улице довольно тепло, и возможно, я зря надела тёплую кофту, которую обычно носила зимой, когда холодный ветер пробирался в дом сквозь неутеплённые окна. Я забралась на переднее сиденье полицейской машины, где Тони, должно быть, уже заждался меня.

— Привет, — сказала я. Он кивком поприветствовал меня и завёл машину.

— Давай так, — сказала я, пока мы ехали. — Я зайду в дом, а минут через семь придёшь ты.

— Мне нужно будет показать удостоверение?

— Конечно, только смотри, чтобы она не увидела графу, где написано Тенебрис.

— Ладно, — кивнул он.

— Спасибо, что помогаешь мне, с меня шоколадка.

— Я не ем сладкое, — усмехнулся он.

— Серьёзно?

— Мне ничего не нужно.

— Я всё равно найду способ отблагодарить тебя, — улыбнулась я и снова попросила его завернуть за угол.

— Как ты разыгрывала её в прошлом году?

— В прошлом году мы вместе с друзьями записали ей шуточное поздравление, которое потом транслировали по городскому радио, — улыбнулась я. — Мы сказали, что разыскивается Эрика Хьюз за то, что она слишком стильно одевается. В прошлом году мой розыгрыш был лучше.

— А зачем это вообще? — спросил Тони.

— Не знаю, — пожала я плечами. — Мне нравится устраивать что-то интересное.

— Ты, то есть, бунтарка?

— Не-ет, — протянула я. — Я просто люблю веселье.

Отец говорит, что розыгрыши — это типичный пример того, что я застряла в детстве и не желаю вылазить оттуда. Иногда мне кажется, что он прав. Иногда мне тоже кажется, что мне пора взрослеть. Но я ничего не могу поделать с собой: каждый раз, когда у Кевина, Фила и Эрики рождается новый необычный план, я чувствую огромное желание осуществить его.

— Это её дом? — указал на одноэтажный домик Тони.

— Следующий, — ответила я, и он затормозил возле двухэтажного бежевого цвета домика.

— Семь минут, да? — уточнила я.

Он кивнул, и я, выпрыгнув из машины, понеслась к дому Хьюзов.

Больше всего Эрика любит розовые шары, всегда украшает ими весь дом. В её с братом комнате всегда можно найти бледно-розовые шары, которые обычно надувает Бен, потому что Эрика говорит, что у неё от этого кружится голова. Я поднялась по лестнице, абсолютно пустой, без какого-либо намёка на розовый шар, который Эрика ещё днём привязала к перилам. Возможно, кто-то украл его до начала вечеринки. Здесь всегда воровали гелиевые шары, кто угодно: подростки, дети или же пенсионеры. Я постучалась и мне тут же открыла двери Эрика. Я кинулась обнимать её, стараясь сделать это как можно крепче.

— Только не так больно, — пискнула она в моих руках. — А то не получишь торт.

— Да я и без него обойдусь, — усмехнулась я. — А вот без тебя не смогу.

Она засмеялась в моих руках.

— Люблю тебя, — прошептала она.

— А я тебя, — прямо в ухо приговорила я. — Наконец-то, тебе тоже исполнилось семнадцать. Теперь ты не такая мелкая, какой была раньше.