Темный ратник. Факультет. Том 6

Он выдохнул на меня дым и снова закатил глаза, ну а я взял разбег и, подпрыгнув на Львиных лапах, приземлился дракону на загривок.

Чёрт возьми, это было очень… необычно.

Вот так стоять на загривке древнего чудовища, покрытого каменной бронёй, хвататься за его гигантский гребень, как за поводья, и считать, что это, как минимум, твоё транспортное средство.

Летающее, рычащее, говорящее и изрыгающее огонь транспортное средство.

А недурно!

Дракон встрепенулся, потянул спину, хрустнув позвонками, и раскрыл исполинские крылья с прожилинами лавы.

Вашу ж ма-а-ать…

Меня бросило в дрожь.

— Хам… как давно ты практиковался в полётах?

— Х-х-х-х-о-о-о! Х-х-х-х-о-о!

— Хо-хо?.. Нет, вот сейчас давай без хо-хо… о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о…

* * *

Такого полёта в моей жизни ещё не было.

Ничего подобного… никогда и нигде… даже когда я летал верхом на тотеме Сьюн.

В пару могучих движений дракон поднялся в небо. Его чёрные серповидные крылья рассекли воздух и дым над горой. Внизу вихрями взметнулась пыль, камни покатились по склонам, а звёзды стали ближе и ярче.

Мы понеслись прямо на них — гигант устремился в космос, как чёртова ракета.

Он набирал скорость, делая мощные махи крыльями, а те тлели пеклом в ночи, оставляя за собой шлейф дыма и искр. Хам был похож на феникса: от его тела волнами разносился жар, воздух плавился и будто поджигал облака.

Похоже, дракон действительно не летал тысячу лет, поэтому делал это с такой энергией и силой, что от бешеной скорости полёта даже в доспехе у меня не хватало воздуха.

От восторга я не мог надышаться.

Сказать, что у меня перехватило дыхание — считай ничего не сказать. Оно застряло где-то у глотки. Пульс зашкаливал, мысли смешались, но страха не было. Ни ужаса, ни испуга, ни паники — я точно знал, что делаю, будто всю свою жизнь катался верхом на драконах с вредным характером.

Крепче вцепившись в чудовище, я проорал на всё небо:

— Ха-а-а-а-а-а-а-м! Не тра-а-а-ать си-и-и-и-и-л-ы-ы-ы-ы-ы!

— Ш-ш-ш-ш-х-х-х-х-х-х… — пронеслось над заснеженными долинами.

Дракон сделал крен и пошёл на круг.

Чтобы не слететь с его загривка к чёртовой матери, я вытянул одну руку и выстрелил Теневыми путами в наросты у шеи чудовища, а когда гарпуны закрепились на его ороговевшей броне, я взялся за цепи и натянул их, как поводья.

Дракон среагировал.

Он накренился ещё круче и полетел почти вертикально земле, задев одним крылом попавшую на пути горную вершину и резанув ледник, как ножом.

— Во-от та-а-а-а-ак! — выкрикнул я, ощущая себя объездчиком диких мустангов. — А теперь летим к южному скло-о-ну-у-у-у-у!

В утробе чудовища довольно заурчало.

Только вместо того, чтобы снижаться, он поднялся ещё выше и решил изменить облик прямо в полёте. Чешуя его брони начала с шелестом проворачиваться на зеркальную изнанку. Он применял маскировку и просто-напросто исчезал прямо в воздухе.

— Хам, ты что творишь?!

— Присоединя-я-я-яйс-с-с-с-я… — прогудело у меня в голове.

Его «присоединяйся» означало только одно.

— О чёрт… — прошептал я и приготовился.

Когда волна маскировки дошла до того места, где стоял я, мой доспех тоже начал перевоплощение. Его пластины провернулись наизнанку, и я исчез вместе с гигантским телом дракона.

Теперь мы летели над горами, совершенно невидимые глазу. Это был дикий восторг, экстаз, такая свобода, что переполняло бешеное ликование и хотелось орать во всю глотку.

Что я и сделал.

Не удержался.

— Ха-а-а-а-а-а-а-а-а-ам! Ее-е-е-а-а-а-а-а-а-а-а!

— У-у-х-х-х-х-у-у-у! — Хам подхватил мой восторг.

По его телу прокатилась дрожь удовольствия.

Мы оба будто растворились в ночном небе, затерялись среди облаков и звёзд.

Он сделал ещё один короткий круг и пошёл на спуск. От перепада давления у меня заложило уши, по спине пронёсся холодок. Чтобы летать на таком гиганте и оставаться в живых, нужны были не только стальные нервы, но и крепкие доспехи. Без них я бы давно уже обледенел на такой высоте и задохнулся при такой скорости.

— Ш-ш-ш-х-х-х-х-х-х-х… — снова пронеслось над горной грядой.

Дракон приближался к вулкану, убирал маскировку прямо на лету и мчался на гору, как метеорит.

— Поле-е-гче! Тормози-и-и-и-и-и-и! — заорал я, сжав цепи мёртвой хваткой и натягивая их на себя, будто останавливал сверхзвуковой самолёт.

— Х-х-х-о-о-о! Х-х-х-х-о-о! — ответил он мне.

Его исполинские крылья сделали виртуозный мах.

Гигант остановился в нескольких метрах от крон деревьев, обдав их потоками ветра. Часть елей завалилась на землю, а вокруг поднялся снежный ураган.

Вихри трепали деревья ещё около минуты, а потом, когда всё стихло, Хам очень мягко, с ювелирной точностью, опустился на проплешину между зарослями и сложил крылья. Ну прям как пёрышко, мать его.

— Чёрт… Хам… — выдохнул я, продолжаясь держаться за цепи: дрожь до сих пор носилась по поджилкам. — Да ты ещё и выпендрёжник!

Дракон рыкнул и выпустил дымок из ноздрей.

И тут в глубине заснеженной чащи загрохотало. Вспышками озарились деревья и южный склон — по чудовищу открыли огонь из пушки, которой был укомплектован механический доспех.

Нетрудно было догадаться, кто это устроил.