Темпус

Ворг, сидя во главе стола, мрачно жахнул по столу кулаком и злобно оглядел подчиненных. Те съежились, словно признавая вину. Повисло напряженное молчание.

— Омр-ровы выродки. — констатировал Ворг.

— Что, надо было вцепиться и не отпускать?! — вскинулся один дварф, но был тут же перебит:

— Да, De-kart! — в бешенстве проревел главарь рурговчан. — Черной крысы ты выкидыш, надо было хоть под него лечь, жопу подставив, но не пускать! Я вас зачем туда, сваю тебе в задницу, придурков клятых отправил?!

Возмутившийся коротышка побурел от обиды, но возразить не посмел — начальник был в своем праве.

— Хватит лаяться. — буркнул Дорт. — Сделанного не изменить. Второй месяц скоро закончится. Не вернется он.

— Так же мы думали в прошлый раз. — подал голос один из банкиров. — Все помнят, чем это закончилось?

Поддерживая товарища, еще бородач добавил:

— Напомню, что три недели назад в город прибыл караван — из отделения нашего банка в городе Баравур. И привез он не что иное, как вещи той самой личности, что вы записали в погибшие. Судя по количеству золота, добрая часть из которого — слабые артефакты, он времени зря не теряет. Более того — там два редчайших артефакта, стоящих целое состояние. Подобное абы-где не достать — вполне возможно, что это его…задержало.

— Но два месяца… — угрюмо буркнул один из бойцов. — Даже если заплутал где — давно бы уже выполз.

— А с чего ты взял, морда твоя бородатая, что он должен быстро вернуться? — удивился банкир. — Не раб же, а птица свободная. Как он вам сказал перед уходом? "На правах дроу, который гуляет сам по себе,"? Вот и ответ, почему его нету так долго. Может он вообще в герцогство двинул, плацдарм подготавливать.

— А что… — слегка успокоившись, задумался Ворг. — Может и правда?

— Одним словом, давайте не торопиться. — пыдотожил предводитель банкиров. — У нас и так забот хватает — лучше пустим все силы на работу с Миленой. Вернуть ей власть будет очень неплохо…

Темпус, время и место неизвестно.

Я едва вижу свой силуэт в тумане… Он скрывает все, что вокруг, обволакивая в объятиях. На какие-то секунды мне кажется, что все это — наваждение. Что еще немного — и окружающий ужас рассеется. Но нет. Он лишь становится гуще.

Меня нет. Я вроде как умер. Но… каким-то чудом осознаю себя. Почему? Вернее — зачем? Ведь я — не существую. Туман, он хитрый… Лишает меня возможности что-либо видеть….и мыслить…и даже дышать. А если тело не дышит — значит оно умерло? А если умерло — то зачем трепыхаться, ведь все уже…кончено?

Останавливаю себя. Пытаюсь взять в руки. Подобные мысли — опасны. Мгновение — и я могу потерять себя навсегда. Голова безумно гудит. Что-то хватает меня за ноги. Пытаюсь взлететь, именно взлететь, но… нечто тянет меня вниз. Нечто, куда более сильное.

Я понимаю, что спасения нет. По телу пробегает слабый импульс. Ничего не видно, ничего не слышно… Приходит осознание, что меня "заставляют" уснуть, но бороться уже нету сил. Я в этом тумане по самые уши.

Пытаюсь сделать движение рукой или ногой… Не могу. Я будто в трясине. Совсем близко ощущаю чужое присутствие. Не зловещее, не хищное — просто… голодное? Оно собирается меня поглотить — полностью, без остатка. Не потому, что хочет этого. Потому, что может.

Голова гудит, разрывается. Погружаюсь в "трясину" еще глубже, по самые кончики…ушей. Остроконечных ушей. Почему они кажутся такими…родными? Ведь у людей форма совершенно иная. Или же нет? Далеко, совсем далеко, на самом краю сознания, раздается родственный шепот.

— А кто с-сказал… — шипит он. — Ш-што ты — человек?

И вправду. Улыбаюсь. Боль отступает, а откуда-то сверху приходит ощущение помощи — толика силы, придающая…сил? Улыбаюсь еще шире. Приятно, когда ты — не один.

Безусловно, я — умер. Но…видимо не до конца. И теперь — уже не умру. Выберусь. Выплыву. Вылечу. Изо всех сил рванувшись вверх, я ухватился за когтистую руку помощи. Такая чужая, но…безумно родная. Медленно, сантиметр за сантиметром, тело начало подниматься. Боль в голове отступила, и пришло осознание…сознания.

Трясина тумана, заворчав возмущенно, еще больше сгустилась. Затем — потяжелела и напряглась, попытавшись остановить ускользающую добычу.

— Нет уж. — сказал я трясине. — Я — не твоя.

И последовал вверх, к новой жизни. Меня ждал долгий путь к возрождению.

***

Сознание никак не хотело возвращаться, раз за разом норовя ускользнуть. Мысли были каким-то вялыми, дохлыми. Так приходят в себя, когда проснулись в неудачный момент: сидят на крае кровати, покачиваясь и все еще спя. Пришлось напрячься и потрясти воображаемой головой, приводя мозги в норму. Воображаемой потому, что реальная меня не послушалась — телом полностью управлял дроу. Уф-ф, вот это накрыло. Неужели я выжил? Носитель, прислав мыслеобраз согласия и радостно поприветствовав, продолжил свое дело.

— ФУ! — я аж вздрогнул, заметив в метре от себя летающую оторванную руку.

Дроу, ничтоже сумняшеся, использовал ее вместо фломастера, рисуя послание на стене. Да уж, ТАКОГО применения щупа воздуха и чужой конечности я не ожидал.