Тень Энвижен

– Я знаю, поэтому сразу же мысленно обругала себя и заговорила с ребенком – что-то у него спросила. Потом вдруг почувствовала слабость и прилегла на диван, а Дерек увел из комнаты Тэдди, чтобы тот не мешал мне отдыхать. Я успела подумать, что чуть позже нужно будет позвонить Эвенелу – узнать, как он добрался, – и уснула. Меня разбудил Дерек – он вошел бледный, губы дрожат. Сказал, им только что сообщили: Саймон Эвенел погиб буквально спустя пару минут после того, как покинул дом. Он ехал по Миллитари Роуд, и у памятника лейтенанту Гриву машину непонятно почему вдруг резко занесло вправо. Она проломила ограду и рухнула вниз, а крутизна там такая, что уцелеть нет никаких шансов. Причину потом так и не обнаружили – машина была в порядке. Возможно, у Саймона внезапно подпрыгнуло давление – во время нашего разговора он постоянно потирал затылок. В медицинской карте у него было написано о проблемах с сосудами – ему прописывали сильнодействующий препарат от спазмов. Как ты думаешь, могло это послужить причиной? Ты ведь врач.

Покачав головой, Анна вздохнула.

– Трудно сказать, Сильви, все возможно. Однако смерть Саймона обернулась для Патрика благом – он так и не подал в отставку, насколько я знаю, и ты на этом не настояла.

Плечи Сильвии бессильно поникли.

– Ты права, у меня не хватило смелости настоять, а он…он просто-напросто сделал вид, что нашего разговора в тот день не было. Полагаю, что данные об аудиторской проверке были им стерты из компьютера Эвенела, а я… я вдруг почувствовала равнодушие ко всему происходящему. Не мысль о болезни меня грызла – я вновь и вновь возвращалась к тому, что померещилось мне при взгляде на внука. Как узнать правду? Мне опять нужна была помощь ловкого детектива, но Билл Ларсон болел, агентство фактически возглавляла его дочь Сюзьен. Я позвонила ей в Мельбурн и откровенно с ней поговорила – возможно ли, не вызвав подозрений, получить генетический материал для подтверждения того, что Тэдди является сыном Дерека? Через неделю она сообщила:

«Я говорила со специалистами здесь, в Мельбурне. Ребенка, конечно, можно обследовать, ничего ему не объясняя, необходимо только разрешение родственников – ваше, например, – но взять мазок у Дерека они имеют право только с полного его согласия, поставив его в известность. Однако есть и другой путь – можно использовать ваш собственный генетический материал и определить, является ли ребенок вашим внуком, это законно. Анализ более сложен, чем обычное установление отцовства, но вероятность приближается к ста процентам».

В апреле Ольга и Дерек уехали отдохнуть в Европу, Тэдди и Лили остались у нас. Патрик был доволен – он обожал малышей. Прежде я радовалась, но теперь его любовь к этим детям вызывала лишь подозрение. Через неделю Тэдди сам заговорил за обедом:

«Бабушка, ты ведь обещала, что мы съездим в Мельбурн и поднимемся на Юрика Тауэ!»

Воспользовавшись этим, я сказала Патрику, что перед тем, как начну очередной курс лечения, хочу на неделю съездить с детьми в Мельбурн. Он не возражал.

Неожиданно Сильвия замолчала – словно кто-то резко стиснул ей горло. Анна вгляделась в ее бледное с синевой лицо, дотронулась до бессильно упавшей руки.

– Тебе нужно отдохнуть, Сильви.

– Нет, я должна договорить. Итак, мы приехали в Мельбурн. Специалист центра предложил взять анализы не только у Тэдди, но и у Лили – для получения более точных результатов. Дети ничего не заподозрили – я объяснила им, что это всего лишь очередной визит к доктору.

Неожиданно Сильвия расхохоталась – горько и надрывно. Анна испугалась, что смех подруги может перейти в истерику.

– Перестань, Сильви, – строго произнесла она, – поскорее скажи все, что хотела, а потом тебе следует отдохнуть. Что показали анализы?

– Извини, – Сильвия вытерла выступившие на глазах слезы и вздохнула. – Что показали анализы, ты спрашиваешь? Это оказалось забавно, поэтому я и смеялась – не только Тэдди, но и Лили не внучка мне. Они родные брат и сестра, скорей всего, оба они – дети Патрика. Патрика Нортона, моего мужа, и Ольги, моей невестки. Когда мы вернулись в Сидней, оказалось, что химиотерапию мне проводить не будут – плохие анализы. К тому же, я уже поняла, что лечение не дает результатов – доктора с самого начала намекали, что при этой форме заболевания положительный эффект маловероятен. Но я не хочу оставлять Энвижен Дереку – он слишком любит отца и Ольгу, они могут использовать его привязанность к ним для контроля за компанией. Его дети мне чужие и, согласно завещанию Дэвида Гримвэйда, не имеют права унаследовать Энвижен, но могу ли я объявить об этом? Скандал затронет нас всех. Поэтому… Анни, ты знаешь мою давнюю мечту.

Анна вздрогнула.

– Какую мечту, Сильви?