Тень Города

— Не раньше, чем мы будем к этому готовы — биржевой крах нужно оттягивать десятилетиями, насколько хватит завесы секретности. А до этого опираться на единственную в техногенном мире единицу безусловную — энергию. У нас колоссальные запасы нефти и газа — так пусть зажрутся и подавятся этим дерьмом, выплачивая за него триллионы! В то время, как Империя совершит технологический рывок по производительности, сравнимый с открытием пара и электроэнергии! — Владимир затряс ладонью от возбуждения, — вы знаете, товарищ полковник, сколько стоит ТВБА-2? А генерал, точно знает, что по расценкам Большой Земли килограмм титан-вольфрам-бериллия стоит триста евро. Почти как серебро. В одной двадцатьчетвёрке последней модификации его под триста килограмм, а это почти миллион. Плюс полтонны более дешёвых — раз в десять — не броневых технологических титановых сплавов, плюс керамика, композиты. Дорогостоящая электровакуумная сварка, другие сборочные процессы, формовка деталей турбин. Из этого и складывается себестоимость в пятнадцать лимонов, а когда подобных сплавов нужно много — диверсионный «Сталкер» Лукашенко из-за использования подобных материалов наши танкостроители уже прозвали «золотым танком». А из чего эта сумма складывается — электролиз руды, высокая температура плавления титана и вольфрама, опять — электропечи для химической чистоты, закалка и электрическая структуризация углерода в сплаве. Уберите, уменьшите в десять раз эту составляющую, и в восемь раз упадёт цена. А объективно, ограничение развития той же авиации и космонавтики вызвано недоступностью некоторых конструкционных материалов — дубовое всё делаем — и мы, и они, — для пущей убедительности Владимир глухо постучал костяшками пальцев по столу, — если новейшие сплавы и керамики станут доступны, сталь и дюраль из этой сферы уйдут, какой мы получим качественный скачок! Переходящий в количественный — не только себестоимость самолёта, носителя или станции упадёт вдесятеро, вполне возможным станет, без резкого наращивания мощностей, раз в пять увеличить объём производства, за счёт сокращения цикла! И это касается всего, не только ВПК и космоса, где приоритета мы не теряли, но электроники, автомобилестроения, производства потребительской техники, традиционно считавшегося нашими слабыми сторонами. Рывок с тридцатилетним запасом, который реально совершить за два-три года, пока мировая финансовая система стабильна, а экспорт ресурсов, а потом — и товаров можно использовать на максимум.

— Но это экономическая утопия, Владимир! — скептически покачав головой заявил Белов, — если представительский лимузин будет стоить как китайский велосипед, финансовая система рухнет, так или иначе! Да и разработка способа безопасного получения интеграторов — пока вопрос открытый. А потом — этим никого не осчастливишь, если вы этого добиваетесь, — Белов вопросительно посмотрел на Васильева и снова перевёл взгляд на Владимира.

— Нет, Андрей Владимирович! — вмешался генерал, — нет, Володя у нас голова светлая, да и не будет как велосипед, а будет стоить столько, сколько необходимо для демпинга! Да и непосредственный производитель вне ВПК не будет знать о нашей сверхприбыли — тут задумка в том, чтобы ссылаясь на секретность создать не только энергетический, но и металлургический гиперхолдинг, под полным контролем Системы. А счастья для всех мы и не хотим, уважаемый. Это — действительно — утопия. Мы хотим выиграть войну — без выстрелов, оранжевых грибочков и ненужных смертей, и Проект К — наше оружие. Что дало экономическую мощь Америке? Всего лишь инфляционный семицентовый доллар, ставший меновым универсалом из-за удалённости США от театров двух мировых войн! А мы предлагаем энергетическую, если можно сказать, инфляцию, только, если, достигнув предела могущества, доллар может рухнуть от лёгкого прикосновения — что поняли все и давно, то мегаватт, он биржевому краху не подвержен — генерал хихикнул — а уж сверхприбылью Империя сможет распорядиться во благо, но для этого есть структурные аналитики и экономисты. Наше дело выигрывать войны, пусть даже бескровные, это безопаснее, — даже Белов, по привычке побарабанив по столу, кивнул в знак согласия, — так что, — вздохнув, продолжил генерал, обнародовать данные по оружейному использованию нового источника пока не будем. Сосредоточимся на энергетическом проекте и будем продолжать его развитие при любом исходе развязанной против Иллюзии тихой войны, тут Владимир прав. Но, всё же, дай Бог, чтобы исход этого противостояния оказался благоприятным для нас, очень уж мне не нравятся «варианты негативного развития» — Васильев опёрся на руку подбородком, переводя взгляд то на Владимира, то на академика.

— Извините, я пойду, свежего воздуха вдохну! Да нет, товарищ генерал, я только за, — мы ведь занимались «Проектом Кладенец» вместе, просто, наедине с собой надо побыть, я ненадолго! — ответил Владимир на невысказанное, но явное удивление Васильева.