Тень короля

– Ну я… – замялась мать, – я, как бы… Откуда же мне было знать, милый, что тебе так понравится? Да и не понимаю я ничего в воинском искусстве… А если хочешь, пойди к Ивару, спроси у него несколько уроков. Наверняка не откажет.

– Если что, – встрял Дэвин, – так я пару монет от себя добавлю за науку. Вещь полезная. А то ведь только и знаешь, как по ночам куролесить… Пригодиться может.

– Дядя… – скуксился юноша, бросив быстрый взгляд на мать.

Дейдре вскинула голову:

– Вы это о чем?

– Да так, пустяки, матушка! – преувеличенно бодрым тоном ответил непоседа, быстро поцеловал ей руку – и был таков.

Госпожа Мак-Кана требовательным взглядом уперлась в смущенное лицо брата:

– Дэвин?!

– Пойду-ка я, – опустив глаза, заторопился тот, – надо еще Грихару по холке всыпать за недогляд… Да и вообще…

– А ну стой! – Дейдре решительно преградила путь приготовившемуся слинять братцу и уперла руки в боки. – Отвечай немедленно – где это мой сын по ночам куролесит?! И в глаза мне смотри, бессовестный!

– Ну вот что ты завелась? Подумаешь… Дело молодое, вот я, помнится, в его годы тоже…

– Знаю, – сурово перебила она. – Потому и спрашиваю! И если ты сию же секунду…

– Ну по бабам бегает малец, что тут такого?!

– О… – захлопала ресницами Дейдре.

Вождь, пользуясь ее замешательством, скорым шагом направился к двери, бурча себе под нос:

– Развела кудахтанье… Женщины…

– Погоди, Дэвин, – наморщив лоб, неуверенно проговорила сестра уже ему в спину. – Если Энгус из-за девицы какой ночами пропадает… То чем ему в этом деле мои охранники помогут, хотела бы я знать?! Дэвин! Дэвин, стой, враль несчастный!

Ответом ей был громкий хлопок закрывшейся двери и затихающий топот сапог.

Глава 8

Нэрис вошла в комнату, огляделась по сторонам и, что-то вспомнив, опустилась на колени у кровати. Приподняла край длинного покрывала, вгляделась в мягкую пыльную темноту и позвала:

– Эй, ты здесь?

– А куда ж мне деваться-то? – Под кроватью завозились, засопели, и в руку девушки ткнулась зевающая шерстистая мордочка. – По замку не побегаешь, тут небось свой Хозяин имеется… А ты чего так быстро?

– Кэти, как всегда, подняла панику на пустом месте, – поморщилась Нэрис, выпрямляясь. – У леди оказалось обыкновенное несварение желудка. Так что роды принимать мне не пришлось, слава богу. Вылезай. Я там тебе поесть принесла… И сливок!

– Вот энто мне нравится, – радостно облизнулся брауни, споро выбираясь из-под кровати и карабкаясь на стол, где его ожидало прикрытое салфеткой угощение. – Сразу бы так! Сливки знатные… – прочавкал он. – Сладкие, жирные…

– Ты кушай, кушай, – улыбнулась девушка, подвигая к оголодавшему другу миску с овсяными лепешками. – Небось натерпелся, пока ехал. Кстати, как тебе все-таки это удалось?..

– Обыкновенно, – не отвлекаясь от своего занятия, прочавкал домашний дух. – К гонцу твоему в подсумок влез, глаза ему отвел, и всех трудностей-то… Тока синяков понасажал во всю спину. Резвый жеребчик у парня!

– А как же дом без Хозяина?

– Я все на Белые Уши оставил. Сам волнуюсь теперь, как бы не вышло недогляду… Ить одно дело – мельница, а другое – цельный замок…

– Какие уши? – не поняла Нэрис. – Чьи уши?

– Да ничьи, – отмахнулся свободной лапой брауни. – Имя такое – Белые Уши. Родич мой, с мельницы. Как бы по всему свету не разнес, куда меня понесло… Насмешек не оберусь… А все ты! – Он облизнул испачканную сливками мордочку, сыто икнул и укоризненно посмотрел на воспитанницу: – Папенька с маменькой сил не жалели, растили, уму-разуму учили – и все впустую! Одна морока с тобой. Такое мое мнение.

– Да что я сделала-то?! – обиженно ахнула девушка.

Брауни многоопытно вздохнул:

– Покамест ничего… Но я ж тебя с младенчества знаю, занозу этакую! Как где чего случись, так у тебя сразу глаза горят, юбка парусом – и понеслась! Не так, что ли?

– И вовсе нет!

– А кто письма строчит домой? Кто служанок шпионить науськивает? Кто в мужнины дела лезет, о совести да приличиях как есть позабывши? Кто? А?

– Никуда я не лезу! – буркнула предательски краснеющая леди. – Ну подумаешь, было разок, да и то…

– Ну уж не разок, ты мне не ври. Нашла дурачка. О твоих художествах вся Шотландия, поди, знает!

– И пусть знают себе, тебе-то что?!

– А то, что у меня ответственность, – сердито ответил брауни. – Не чужая, чай! Ты глазами-то не сверкай, негодница. Думаешь, не вижу, что у тебя на уме? Как про Ирландию-то сказал, аж взбудоражилась вся!

– Но там же Ивар!..

– И что с того-то? Служба у него такая, неблагополучная… Его послали – он и поехал, а тебя, кажется, никто об этом не просил.

– А я, может, и не собиралась вовсе!..

– Угу! А я, стало быть, пенек лопоухий, соображения не имеющий? – проницательно прищурился домашний дух, глядя на сконфузившуюся девушку. – Я тебя с малолетства нянчил вот этими вот самыми лапами. И опосля этого ты мне тут сказки рассказывать будешь? Не собиралась она… Еще как собиралась! Только нечего тебе в Ирландии той делать. Такое мое мнение.

– Вот что ты за вредина? – чуть не плача, воскликнула она. – Неужели ты не понимаешь…