Тень ночи

– Дракониха меня не особо заботит, – сказала Кэтрин, видимо желая меня успокоить. – Такую тварь заставить повиноваться всегда трудно. Это все равно что пытаться обуздать демона, когда он собрался учинить пакость.

«Легко тебе говорить», – подумала я. Не Кэтрин, а мне придется уговаривать дракониху вернуться внутрь меня.

– Какие растения вошли в этот отвар? – спросила я, отхлебывая чай Сюзанны.

После чая Марты я с некоторым подозрением относилась к травяным сборам. Но стоило мне задать вопрос, как от стенок чашки потянулись стебли мяты. Появились цветки ромашки, пахнущие соломой. Вслед за ними я увидела волнистые цветочки дягиля и еще какие-то жесткие, глянцевитые листья неизвестного мне растения.

– Видите? – обрадовалась Кэтрин, указывая на чашку. – Как я и говорила. Когда Диана задает вопрос, богиня тут же ей отвечает.

Сюзанна с тревогой поглядывала на свою чашку. Еще бы: от стеблей и листьев та начала скрипеть.

– Думаю, ты права, Кэтрин. Но если Диана намерена ткать, а не ломать вещи, ей придется научиться задавать более уместные вопросы.

Благочестивая Олсоп и Кэтрин сумели узнать тайную особенность моей магической силы: она весьма некстати была связана с моим любопытством. Теперь некоторые, прежде необъяснимые события обрели смысл. Скажем, мой белый стол с разноцветными кусочками пазла, приходящими мне на помощь, когда я сталкивалась с какой-то проблемой. Мне вспомнилось масло, вылетевшее из холодильника Сары, когда я захотела узнать, не закончилось ли в доме масло. Даже странное появление «Ашмола-782» в Бодлианской библиотеке получило объяснение. Заполняя бланк заявки, я испытывала любопытство: что может оказаться в старинном манускрипте? Не далее как сегодня мои заурядные мысли, кто написал одно из заклинаний в гримуаре Сюзанны, привели к тому, что чернила на странице ожили, вылились струйкой на стол и образовали подобие фотографии, показав лицо ее умершей бабушки.

Я пообещала Сюзанне вернуть заклинание на место, как только научусь это делать.

Как оказалось, практикум по магии не так уж сильно отличался от семинарских занятий по истории. В обоих случаях главным было не отыскание правильных ответов, а умение наиболее правильно и точно сформулировать вопрос.

– Расскажи нам о том, как ты вызываешь воду, и про лук со стрелой, которые появляются всякий раз, когда кому-нибудь из твоих близких грозит беда, – предложила Сюзанна. – Возможно, это даст нам наметку, чтобы двигаться дальше.

Я пересказала события ночи, когда Мэтью уехал, оставив меня в Сет-Туре, и я устроила потоп в башне замка. Затем я вспомнила утро, теткин сад и водяные жилы под землей. Далее я перечислила все случаи появления лука, включая и те, где он появлялся без стрелы, а также когда я не вкладывала стрелу и не натягивала тетиву. Выслушав мой обстоятельный рассказ, Кэтрин удовлетворенно вздохнула:

– Теперь я вижу, в чем ее сложность. Диана полностью вовлекается в свою магию, только когда кого-нибудь защищает или когда оказывается лицом к лицу со своими страхами. Она постоянно ломает голову над загадками прошлого или витает в будущем. А ведьме для успешного магического действа нужно мыслями целиком находиться в том месте и времени, где она находится телом.

Огнедышащая дракониха опять согласно захлопала крыльями, наполняя комнату струями теплого воздуха.

– Мэтью всегда думал, что между моими эмоциями, потребностями и магией существует взаимосвязь, – призналась я ведьмам.

– Порой мне сдается: уж не ведьмак ли наполовину этот варг? – с серьезным лицом произнесла Кэтрин.

Остальные засмеялись. Трудно было представить себе что-то более смехотворное, чем капелька ведьминой крови, доставшейся Мэтью от Изабо де Клермон.

– Давайте-ка на время забудем про дракониху и вернемся к маскирующим заклинаниям Дианы, – предложила Благочестивая Олсоп.

Моя магия сопровождалась выбросом большого количества энергии. Маскировать ее избыток я пока не умела. По мнению ведьм, этому я должна была обязательно научиться.

– Как твои успехи? – спросила старуха.

– Я ощущала вокруг себя струйки дыма, – сказала я, понимая, что хвастаться особо нечем.

– Тебе нужно сосредоточиться на своих узлах.

Благочестивая Олсоп выразительно посмотрела на пучок ниток, отдыхавший у меня на коленях. Каждый цвет можно было отыскать в нитях, связывающих миры. Управляя нитями, сплетая их в пучки, связывая в узлы, ведьма управляла мирами. Это называлось симпатической магией или магией подобия. Но вначале мне требовалось знать, какими нитями пользоваться. Я взяла пучок за общий верхний узел. Благочестивая Олсоп научила меня слегка дуть на нити, одновременно сосредоточиваясь на намерениях. Такая практика должна была отделить нити, наиболее подходящие для заклинания, которое я собиралась соткать.

Я дунула на пучок. Нити засверкали, затрепетали и закачались. Желтая и коричневая нити выпутались из пучка и упали мне на колени. Вскоре туда же добавились красная, голубая, серебряная и белая. Шесть нитей означали шесть различных узлов, где каждый последующий был сложнее предыдущего.