Тень сумеречных крыльев (СИ)

Кто-то из Иных, противившихся новым порядкам, подослал ко мне ассасинов. Нет, не тех, что употребляли гашиш и наводили ужас на Египет двенадцатого века. Скорее, просто хорошо подготовленных головорезов. Меня пырнули ножом, а дом подожгли. Одного я успела зацепить, но сам понимаешь – толку было мало.

И тогда стриг снова помог мне. Вытащил из огня и рассказал, кто я есть на самом деле. Неумело, коряво, жертвуя собственной Силой, провел обряд инициации. Как понимаю, ему хотелось сделать из меня подобную себе, но изначальная Сила неинициированной Иной то ли оберегала от укуса, то ли вызывала у него сомнения по поводу провороненной – в перспективе – возможности завербовать Темную магичку. А вот когда выхода не осталось, он рискнул.

Попытка вышла не очень удачной.

Я была слишком слаба. С огромным трудом вышла – вернее, была выволочена, – из Сумрака. Потеряла много крови. И тогда мой спаситель решил, что надо что-то делать.

Он прибег к рецепту, которым пользовались его дальние родичи, бескуды. Доволок меня до ближайшей подходящей пещеры, погрузил в летаргию – перенес на меня, поверх меня, вокруг меня свою Иную сущность. Свою душу, если угодно. Закрыл и защитил меня от мира.

Естественно, после этого он погиб.

А я провела пять с половиной веков в стазисе. Проснулась, увидела изменившийся мир, вступила в контакт с Дозорами. Все, кого я знала когда-то, оказались мертвы. Как я не стала после такого Темной – не представляю. Видимо, сказалось глубочайшее чувство благодарности – и та любовь, которую спроецировал на меня стриг, жертвуя собой. Да, любовь. Она не чужда даже Темным. Она движет всеми – мутит разум, проясняет взор, разрушает и создает, калечит и порождает. Вик, после того, как меня пытались зарезать и сжечь, после того, как я попала в абсолютно новый для себя мир, я осознала, что нельзя сдаваться. Не хочу сказать, что тебе не больно. Тебе больно. Я не отнимаю этого. Просто знай: ты не один, Вик. Ты не один.

Они стояли возле постели еще живой, но плавно вкатывающейся в тусклые врата посмертия девушки. Никто не заметил, как перевертыш обнял боевого мага. Никто не заметил, как та обняла в ответ.

Никто не заметил, как тихо начала играть музыка.

В комнату ворвался Эрнест. Он замер на пороге с перекошенным лицом, с отвисшей челюстью, с выкаченными в полное боевое клыками. Ада и Виктор разлетелись по углам: один в облике гигантского пса, вторая – приняв боевую стойку. Гитара вступала все увереннее.

А подле изголовья, на тертом больничном табурете, сидела белая девочка в белом. Она держала больную за покойно расслабленную кисть. Улыбалась. Наушники от валявшегося рядом с фруктами плеера были у нее в свободной руке.

Dead as dead can be

My doctor tells me

But I just can't believe him

Ever the optimistic one

I'm sure of your ability

To become my perfect enemy…[8]

– Она не мертва! – завопил вампир. – Слышишь? Не мертва! Не смей…

В этот момент девушка открыла глаза. И белая гостья пропала.

* * *

– А вот интересное от наших аналитиков. – Теперь облако пара обладало ароматом яблок и мяты. – Скажите, Эрнест, вы знали, что вчерашний самоубийца был тайным обожателем вашей девушки?

– Она не моя девушка, – промямлил вампир, неубедительно пощелкивая себя ногтем по клыку.

Зинаида Мефодьевна улыбнулась.

– Ну да. Именно. Как же я могла забыть. А вы просто развлекались перед трапезой. Еще вопрос: вы точно непричастны к его прыжку?

Лицо Эрнеста выражало широкую гамму чувств: изумление, возмущение, прорывающийся нервный хохоток. Клык втянулся, Темный откашлялся.

– Должен принять это как комплимент. Мне поклясться?

– Достаточно подписи под копией показаний, – успокоила глава Ночного Дозора. – Теперь вопросы к моим бойцам. Ада, Виктор: метастазы в ауре девушки – были?

– Были, – синхронно ответили оба и улыбнулись. Зинаида Мефодьевна сощурилась.

– А вчера? – Дозорные переглянулись. Теперь на их лицах отображалось недоумение и лихорадочная работа памяти. Зинаида Мефодьевна покривилась.

– Ладно. А повторный осмотр, сегодня? Ну, после визита Эльзы… так, уже и ко мне прилипло, – усмехнулась она.

– Чисто. Абсолютно здоровая барышня. Хоть и с недокорму, – отрапортовал Виктор, получив легкий тычок в бок от Ады. – Что любопытно конкретно мне: этот ее воздыхатель – он что, получается, знал?

– Совершенно верно. – Голос начальницы звучал размеренно и спокойно.

– А вы, Эрнест, ни разу до этого не смотрели? Ни одного взгляда через Сумрак?

– Я не помню, – забормотал вампир. Лоб его наморщился, он потер его двумя пальцами. – Совершенно не помню. Вроде бы нет. Я еще сам удивился вчера…

– Значит, картина становится все запутаннее. Девушка не знала, пока не прошла… – перевертыш щелкнул крепкими пальцами, – …эту вашу сумеречную диагностику. Эрнест не знал, пока не осмотрел больную. А самоубийца-то кто тогда? Латентный пророк?