Тени Эзеля опубл в журн Подвиг (СИ)

За ровными железными прутьями и облетевшими тополями, стоявшими вдоль забора, толпились какие-то люди, их было очень много.

Сразу бросалось в глаза, что это были мужчины в чем-то сером, длинном. Они стояли группами, по три-пять человек, некоторые курили. У многих за спинами были настоящие винтовки со штыками, и эти винтовки доставали прикладами почти до земли. Когда кто-то нагибался прикурить, вероятно, прикрывая огонек сложенными в лодочку ладонями, оружие на его спине резко по диагонали разрезало пространство и нависало над бритой головой в шапке-ушанке. Некоторые держали свои винтовки в руках.

Таня, широко открыв глаза, смотрела на широкий двор.

"В шинелях, с винтовками! Что это?" - пронеслось у нее в голове. Вспомнились обрывки разговоров дома, страхи тети Светы по поводу Игоря, ушедшего на срочную летом, мелькнули фрагменты уроков Валерия Александровича .

На небольшом деревянном помосте стояло несколько человек в очень длинных зеленых шинелях и в фуражках.

-В колонну по двое... - раздалась над двором усиленная громкоговорителем команда, - стано-вись!

Все бросились занимать положенные места, и вот уже три серых прямоугольника обрамили школьный двор - со стороны главного входа осталось открытое пространство.

- Первая рота! Шагом... - все замерло, тут Таня почувствовала, что лбом прикоснулась к железу ограды, холодное железо обожгло. Инстинктивно отдернула голову.

- Арш!

И тут же грянуло "Вставай, страна огромная!" - звук мгновенно взметнулся до самого неба. А затем разом сделали первый шаг не менее ста человек.

-Ггак!

Таня бросилась к недалеким воротам. В обычное время они входили на двор через узкую калитку. Но сейчас железные ворота были распахнуты настежь, и прямо на девочку шла колонна людей в серых длинных шинелях. Теперь за плечом каждого ровно и остро вонзался в небо тонкий штык.

Грохотали сапоги, двое первых уже подходили в воротам, лица их были нездешние, какие-то строгие, с вздернутыми подбородками, глаза смотрели вперед.

Впереди шагал в темно-зеленой шинели, подпоясанной светло-коричневым ремнем с пряжкой, украшенной звездой, широкоплечий человек в немного приплюснутой фуражке с длинным козырьком. Грудь его была перепоясана ремнями.

Девочка прижалась к створке калитки. Серая река шагавших в ногу мужчин вытекала ровно и строго.

Раз, раз, раз - два - три - произносил одними губами человек в шинели, не стараясь перекричать громовый звук песни.

И в эту минуту один из колонны взглянул на Таню и улыбнулся совершенно по-детски, вскинул голову, мол, не робей, сестренка.

Это был он! Точно он, перед Таней появилась большая зеленая бархатная обложка, припухлые губы, застенчивый взгляд. Ей стало страшно.

-Пусть ярость...

- Головные, - снова раздался над школьной площадкой усиленный громкоговорителем голос, - левое плечо вперед.

- Вскипает...

- Ггак! - колонна повернула и пошла мимо Тани, совсем прижав ее к смешной узкой калитке.

- Идет война...

Таня вошла в опустевший двор, и тут ее изумление возросло еще больше:

там, где было невысокое крыльцо школы и металлическая дверь, через которую они входили в здание, сейчас не было ничего - ровная кирпичная стена над светлым бетонным цоколем.

Глава 21

Усадьба

Воскресный день был туманный, и это немного расстроило молодого историка.

Он добирался сюда полтора часа, сначала на электричке, потом на автобусе, затем пошел пешком вдоль типичной деревенской улицы, свернул направо, прошел несколько сот метров и снова повернул направо - дорога пошла между дачными домами, слева над крышами показался странный силуэт - та самая церковь.

Курнаков свернул в узкий проулок между домами, прошел еще метров сто и сразу вышел к церкви.

Церковь - вся в башенках, шпилях, с удивительно сложной мраморной лестницей, привлекала всех, кто интересовался историей и архитектурой.

Рядом с Курнаковым стояло несколько человек, наверное, как и он приехавших смотреть это загадочное строение, которое, говорили, строил сам великий создатель знаменитого дома.

Как историк, Курнаков знал, что если нет документов, подтверждающих строительство - никакой возможности доказать, кто строил невозможно. Только документ.

Церковь боковым фасадом выходила на проезжую часть, а западный портал с той самой лестницей можно было увидеть, если войти во двор.

Калитка в ограде была отперта, и Валерий Александрович зашел на уютный двор, к которому мягко сбегали два крыла прославленной лестницы. Рассматривая боковые башни, он ходил и ходил вокруг, изучал переплеты решеток на вытянутых готических окнах, каменную кладку, выступы, цоколь, скульптуру.

И только потом зашел в саму церковь. Во внутреннем убранстве церкви не оказалось ничего примечательного.

Выйдя на улицу, Курнаков сориентировался и пешком отправился искать усадьбу.