Тени острова Дронов (СИ)

Некоторое время спустя они всё также сидели неподвижно и молча, думая каждый о своём, и глядели в окно, на тянущиеся от земли и до низких, всклоченных туч рваные струи снега с дождём. На покрытую мокрой снежной кашей утоптанную площадку перед Карчмой. На обвисшие от налипшего льда и снега голые ветви окрестных кустарников и на еле видимые вдали сопки, по которым ползал тяжёлый, холодный дождевой туман. Наконец, Алекс заговорил:

— Я не впадаю в истерику и не бьюсь об пол, но и пребывать в благодушии не могу. Мне кажется, я реально оцениваю ситуацию, а она сейчас такова, что у нас… у меня ничего не выходит. Всё как было два месяца назад, так и осталось. Сам видишь — они не просыпаются, а я не знаю, что надо сделать, чтобы их разбудить. Уже, кажется, всё перепробовали: и включали их по-разному в разные корпуса, и операторов им меняли, и архивы Корнея пересмотрели, всё, что нашли. Но до сих пор так и неясно, отчего и как они у него проснулись, в какой именно момент. И сами кристаллы, как только не исследовали, только, что лазером не вскрывали. И меня дома психологи измучили своими тестами, как кролика, видеть их уже не могу. С работы ушёл, институт поменял, изучаю теперь роботостроение. Сам захотел, а родители недовольны, хоть и молчат пока, думают, что я с какими-то авантюристами связался. Но это всё так… можно перетерпеть. Самое главное, что я сам недоволен, мне самому противно моё бессилие и моя бесполезность…

Со стуком и топотом вышел из мастерской громадный чёрный паук Карчмаря с каким-то непонятным агрегатом под мышкой. Зыркнул на них окаянным глазом, буркнул что-то типа — «развелось бездельников, работать мешают» и грузно пошагал на улицу, громко хлопнув выходной дверью. Алекс тяжко вздохну, а Педро, как ни в чём ни бывало, продолжил свои упражнения в моторике. Совершив очередной цикл церемониальных движений, он несколько громче обычного глотнул, шумно выдохнул, глубоко вдохнул и, важно растягивая слова, произнёс:

— У каждого своя миссия в этом мире, Алехандро. Своё место под Солнцем. Одни всю жизнь роют землю лопатой и вынуждены довольствоваться дешёвым портвейном, а другие летают на личном лайнере и пьют вино по сто тысяч за бутылку. И при этом, при этом — прошу заметить! И те и те могут быть абсолютно счастливы. Но! — он сделал длинную театральную паузу и снова шумно вдохнул и выдохнул. — Могут и не быть. Такие вот дела.

И он торжественно совершил одухотворяющий жест, а Алекс рассеянно посмотрел на него и попытался представить себе, какое место под Солнцем между лайнером и лопатой, занимает содержимое его бокала. А Педро между тем продолжил:

— Не важно, дорогой Алехандро, удастся вам выполнить свою миссию или нет. Это не столь важно. Даже, я бы сказал, наоборот! Многие в научных кругах были бы рады, если бы вы её провалили. Ведь иначе им придётся пересматривать многие свои теории и переделывать многие свои работы. Им придётся отказываться от устоявшихся убеждений и признавать себя недостаточно прозорливыми в этом вопросе. А кому это может понравиться? Сейчас ты уважаемый авторитет, мэтр с веским мнением и высокой зарплатой, а через пять минут — просто, недальновидный работник. Кто с таким положением согласится? Очень и очень немногие. Практически никто. Я ведь уже говорил, кабальеро — вам не верят. Ну, почти. Не хотят верить. Поэтому в будущем не ждите никаких преференций с их стороны. В лучшем случае будет холодное непонимание с лёгким налётом отторжения, хотя, конечно, без явного противодействия — всё-таки вас курируют достаточно высокие фигуры. Ну, не представители высших эшелонов, но всё же… Это надо помнить постоянно. Естественно. Помнить и всегда учитывать в своей многотрудной деятельности на благо нашего горячо любимого э… клиента, нашего э… замечательного Острова.

Алекс хмыкнул — куратор их исследовательского отдела ЧД Василий Васильевич — начальник Службы безопасности Северного Полигона компании Дроны России, которая организовала и вела в купе с Военным ведомством весь игровой проект — Остров Дронов, явственно проступил сквозь облик модуля Педро:

— Похоже.

Педро отвёл руку с невидимым бокалом в сторону, слегка приподнялся и взглянул на Алекса:

— Вы так считаете? Рад. Старался.

И снова устроился поудобнее и приблизил руку:

— Вполне возможно, что нам пришла пора немного обдумать состояние дел. Оценить, так сказать, первые успехи и первые огрехи. Однако это не значит, что обдумывание должно перерасти с самоистязание.

— Хм, — глубокомысленно сказал Алекс, и они вновь задумались каждый о своём.

А дождь всё шёл, и в мутной его пелене мутные туманные тени ползали по отдалённым сопкам, а время между тем, приближалось к дневному облёту — к половине дня Островного.