Теон-Стрелок

Джон тут же начал обматывать меч шкурой и тканью, дабы спрятать его. Глаза лежащего рядом трупа истыканного болтами от арбалетов, казалось, яростно сверкнули, но посмотрев внимательно, он увидел лишь мёртвые, открытые глазницы, в коих уже не было эмоций.

Закрыв глаза мертвеца с воронами и сердцами на сюрко, Джон закинул свой трофей за спину, и иногда оглядываясь, прошествовал к толпе своих собратьев из клана Харклей.

Кричали раненые враги, взятые в плен. В данный момент, несколько сноровистых северян привязали их к толстым деревьям и заколачивали их руки и ноги гвоздями.

Простых солдат не жалели, а взятых в плен рыцарей и лордов уводили в неизвестном для Джона направление. В клетки кажется.

Никто не заметил манёвра Харклея и тот со спокойной душой вернулся к своим сородичам.

Сегодня вечером он будет играть на волынке, и праздновать победу, закусывая мясом и запивая пивом.

* * *

Виктарион с равнодушием на лице смотрел как обычных пленных матросов топили в воде жрецы Утонувшего Бога. Дёргаясь и постоянно пытаясь выбраться из под цепких лап жрецов, они неизменно терпели неудачу.

Хмурое небо, раздражающий внутри капитана Железного Флота постоянный мелкий дождь, толпа собратьев на берегу, наблюдающих за жертвоприношением, и захваченный замок позади. Дубовый Щит был достаточно крепким замком. Не будь гарнизон ослаблен, сомнительно, что Теон смог бы его захватить с наскока.

Вспомнив своего племянника, Виктарион нахмурился. Король Железных Островов повёл своих воинов в первых рядах и был серьёзно ранен. Не вмешайся его питомец, разорвавший защитнику глаза своими острыми когтями, железнорождённые лишились бы своего короля.

Сам дядя короля брал штурмом Серый Щит. Как только замок пал, оставил там гарнизон и немедленно прибыл в Дубовый Щит, где и узнал о ранении Теона.

Теперь, как дядя Короля и капитан Железного Флота, вся армада железнорождённых временно подчиняется ему. Бессознательного Теона выхаживает местный мейстер, под угрозой своей жизни — Виктарион обещал распять его на “семиконечной” деревянной крестовине, если его племянник умрёт.

Виктарион расставил гарнизоны по всем четырём захваченным островам и назначил командирами людей из Железного Флота. Нут-Цирюльник, Ральф Хромой вернувшийся из далёкого плавания в Одинокий Свет, Родрик Спарр.

Железнорождённым оставалось лишь ждать, когда Теон проснётся, и залижет раны. Некоторые корабли уже покинули Щитовые Острова, решившись нанести визит жителям Простора на берегах Мандера. Виктарион их не держал — флота у Простора больше не было.

Вспоминая битву у берегов Высокого Дуба, старший Грейджой мог только качать головой — это была действительно сокрушительная победа. Флот Редвинов разбит почти полностью, убежало лишь с десяток судов. Вместе с ними сгинул и флот Щитов. Захвачена почти сотня кораблей, остальные были затоплены во время битвы.

Его племянник был недоволен большими потерями, но такова Железная Цена. О чём и поведал Теону, заслужив недовольный взгляд.

“За всё нужно платить”

Благодаря попугаю, которого король нарёк Цицероном (непонятное для Виктариона имя), капитан Железного Флота и смог нанести свой удар по ничего не ожидающим просторцам. Когда наступила свалка, и столкнувшиеся сотни кораблей превратились в одно поле битвы, значение имело только численность и боевые качества матросов — просторцы имели первое, но вчистую проигрывали во втором. Стоит ли говорить, что большинство из них боится надеть доспехи, довольствуясь варёной кожей или простыми холщовыми рубахами.

Сотня матросов была принесена в жертву — довольные лица жрецов хотелось окрасить парочкой ударов, уж слишком раздражающими они стали для Виктариона. Но Утонувшего Бога нужно утолить жертвами, дабы он и дальше благословлял их.

Не то чтобы Грейджою было важно мнение Утонувшего Бога. Будь на то воля, либо подвернувшиеся ситуация, он бы принёс жертвы и далёкому восточному Р’глору, и даже Старым Богам. На своей земле — свой бог.

Один из жрецов предлагал утопить лорда Редвина, но Виктарион категорически сказал “нет”. Уж слишком знатная он добыча, да и Теон будет недоволен. Пакстер Редвин был захвачен лично им и покушения на его трофей могут обернуться плохими последствиями. Для жрецов и самого Виктариона.

Слишком сильное дуновение ветра сзади, и не успел Виктарион опомниться, как ему на плечо сел Цицерон. Несмотря на то, что попугай был здоровым, для него он был недостаточно тяжёлым, чтобы пошатнуться от его внезапного приземления.

Вместо бурных бранных слов, птица взглянула на утопленных матросов, чьи трупы обвязывали железом, дабы они ушли на дно. Попугай стал часто щёлкать клювом, будто в неодобрении.

Наглое животное постоянно ошивалось повсюду вместо того чтобы быть рядом со своим раненым хозяином. Нередко оно находилась и рядом с Виктарионом, наблюдая чем тот занимается.

Иногда он видел в глазах-бусинках слишком много разума даже для говорящей птицы.

И это пугало.

Глава 46