Теперь я твоя мама

Карла глубоко вздохнула и подумала, что ответ должен быть виден для любого человека, у которого есть чувства. Журналистка, молодая и активная, похоже, ждала более душещипательного ответа.

— Я почувствовала, словно нож пронзил мое сердце, — поморщилась Карла.

Ее тогдашние эмоции менялись от слепой надежды до полнейшей опустошенности, и их нельзя было описать какими-то слащавыми словами, но журналистке, по всей видимости, этого ответа оказалось вполне достаточно.

— Мистер Гарднер, как сотрудник полиции вы лично принимали участие в поисках дочери? — выкрикнул журналист середины зала.

— Я отвечу на этот вопрос, — вмешался Мэрфи и поднял руку. — Мы никогда не привлекаем родственников к расследованию.

— Вас удовлетворяет ход расследования?

Это опять был вопрос Роберту. В ответ он утвердительно кивнул.

— Я полностью доверяю профессионализму сотрудников и прошу человека, который взял нашего ребенка, довериться полиции…

— Почему вы уверены, что ребенка взяла женщина? — выкрикнул журналист. — У вас появилась информация…

— Мы не знаем, кто взял нашего ребенка, — перебила Карла. — И это не имеет значения. Мы не хотим мести. Мы просто хотим вернуть дочь.

Джош Бейкер из «Недели на улице», популярного вечернего шоу, выдвинулся к ним вместе с оператором.

— Карла, выкуп уже потребовали?

— Мы ничего об этом не слышали…

— Никаких требований выкупа предъявлено не было, — отрезал Мэрфи.

Карла чувствовала, что он хочет быстрее покончить с этим мероприятием, но Джош вплотную подошел к столу, а камера взяла широким планом ее лицо.

— Карла, во время беременности вы чувствовали, что за вами следят?

Карла поежилась. Она бы не поверила, что можно чувствовать себя еще более напуганной. Сколько бы Карла ни старалась скрыть смятение, она не могла совладать с лицом.

— У меня нет причины полагать, что за мной следили.

Она с трудом заставила слова звучать убедительно и крепче сжала руку Роберта. Он вздрогнул, зная, как и Карла, что она никогда бы не заметила слежку. Она привыкла к взглядам мужчин, поэтому не обращала на них внимания. Нет, она бы не заметила слежку, как не заметила вора в палате, когда должна была охранять дочь от опасностей.

— Я согласен с миссис Гарднер. — Мэрфи наклонился к микрофону. — У нас совершенно нет доказательств этого.

— Есть ли связь между исчезновением Исобель и чрезмерной шумихой вокруг вашей беременности? — спросила Алисса Рид.

— Чрезмерной?

На какое-то мгновение разум Карлы отключился. Она начала перебирать бумаги и уставилась на файл с заявлением.

— Что вы имеете в виду?

Лео спокойно ответил на вопрос.

— Карла во время беременности работала по профессии. В ее появлениях на публике не было ничего чрезмерного…

— Рекламная кампания «Ожидания» сделала вас известной широким кругам общественности, — пояснила Алисса и оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что внимание собравшихся сосредоточилось на ней. — Как известная личность вы постоянно были на виду. Возможно ли, что какая-то женщина, недавно потерявшая ребенка, возмутилась чрезмерным вниманием к вашей особе во время беременности?

Мэрфи снова наклонился к микрофону.

— Дамы и господа, я согласен с господином Келли. Эта теория беспочвенна. Спасибо за внимание. — Он повысил голос, пытаясь перекричать поднявшийся шум. — Как вы хорошо понимаете, для мистера и миссис Келли это очень болезненная ситуация. Конференция окончена. Больше никаких вопросов… Я повторяю, больше никаких вопросов.

Лео взял Карлу за локоть и помог ей подняться.

— Не останавливайся, — прошептал он. — Смотри прямо перед собой и не отвечай ни на какие вопросы.

Она так и сделала, словно сквозь вату слыша, что журналисты встали с мест и начали выкрикивать ее имя. Все это было ей знакомо. Карла, вот так! И так! Теперь наоборот! Фотографы отступили, не переставая щелкать камерами. Она узнала Колина Мура, фотографа из «Пиззазз». Он звонил ей накануне и предлагал помощь. Он опустил фотоаппарат, ободряюще улыбнулся и поднял вверх большой палец. Карле стало легче от его уверенного вида. Она беззвучно поблагодарила его за поддержку. Потом ее проводили в соседнюю комнату, где она рухнула в объятия Роберта.

На следующее утро ее фотографии красовались на первых полосах многих газет. Почему она улыбалась? Она не улыбалась с тех пор, как обнаружила пропажу дочери, однако ее гримасу подправили — и получилась легкая усмешка. Да, газетчики умели подать новость. Возле ее фотографии они поместили снимок Исобель. Ее сморщенное личико было слегка закрыто покрывалом. Фотографию бледного и измученного Роберта поместили на следующей странице — распавшаяся троица, которая должна была стать полноценной семьей.

Глава девятая

Месяц спустя

Сюзанна

В то утро мы крестили тебя и дали имя Джой Эйн Доулинг. В маленькой католической церквушке в Маолтране, где мы с Дэвидом обручились за шесть лет до того, мы отвергли все сатанинское. Мы зажгли свечи и позволили свету любви сиять тебе. Отец Дэвис миропомазал тебя. Ты не плакала, когда он лил воду тебе на голову.