Читаем Теплица полностью

Очень скоро мы попрощаемся с уходящим годом и поприветствуем рождение Нового года, я истинно вам говорю, пристально смотря на уходящее время, мы сохраним из истекшего года… вещи… которые нас поведут, в новом году, который откроет перед нами, и мы будем противостоять.


Пауза.


Среди вас, по моему мнению, собравшихся перед громкоговорителем в эту рождественскую ночь, некоторые спрашивают себя иногда, если небольшие ежедневные страдания, если небольшие ежедневные разочарования, если испытания и неприятности, которые нас без конца обуревают, будут когда-нибудь, в конце концов, обоснованы. Тем я скажу только одно простое слово. Верьте.


Пауза.


Да, друзья мои, если бы случайно меня попросили вам сказать что-то специальное по случаю Рождества, я думаю, это было бы: Верьте.


Пауза.


Помните, что вы не одни, что мы все здесь, в этом доме, нашем доме, связаны крепкими узами друг с другом, дирекция с высшими кадрами, высшие кадры с вспомогательным персоналом, вспомогательный персонал с пациентами, пациенты с дирекцией. Никогда не забывайте этого, вы, те, кто объединились у камина с вашими дорогими родственниками, которые съехались со всех сторон нашей страны, чтобы побыть с вами в этот праздничный день… и будьте счастливы.


Он отключает микрофон и садится. Свет постепенно гаснет.

Темнота


Слабый свет на лестнице и на авансцене. Слышно скрежет замочных скважин, которые открывают. Звук цепей. Раздаётся эхо от грохота тяжёло открываемых металлических дверей. Неожиданно появляются лучи света там и сям по мере того, как открываются двери спален и коридоров.

Шопот, смех и сдавленные крики пациентов всё больше и больше усиливаются. Грохот засовов и дверей постепенно усиливается. Пучки света пархают от одного места к другому всё быстрее и быстрее. Грохот достигает своего параксизма и, неожиданно, стихает.


Темнота


Сцена 9

Министерство

Свет постепенно нарастает в кабинете Лобба. Входит Гиббс и Лобб поднимается ему навстречу.

Лобб: А, входите, Гиббс. Как дела? (Пожимают руки.) Поездка прошла хорошо?

Гиббс:

Совсем неплохо, большое спасибо, господин.

Лобб: Садитесь. (Оба садятся.) Сигарету?

Гиббс: Нет, спасибо, господин.

Лобб: Надеюсь, я вас не заставил долго ждать?

Гиббс: О, нет, господин, совсем нет.

Лобб: Мой секретарь болеет, сильнейший грипп. Поэтому всё немного в беспорядке. Какая там погода?

Гиббс: Скорее прохладная, господин.

Лобб: Здесь от средней до удовлетворительной, что нормально для этого времени года. Но эта погода обманчива. Смотрите, мой секретарь, крепкий как скала, сильный как бык и он свалился в этот уик-энд.

Гиббс: Да, она очень очень… обманчива.

Лобб: Чудовищно. А вы, как вы?

Гиббс: О, я в полной форме, господин, спасибо.

Лобб: Да, вы выглядите в форме. В отличной форме. Вы носите майку, не так ли?

Гиббс: Да, господин.

Лобб:

Вот, сразу видно! Это простая логика. Возьмите моего секретаря, несмотря на то, что он здоров как бык, всю жизнь он отказывался носить майку. Далеко ходить не надо! (Пауза.) Короче… Я очень рад, что вы приехали, Гиббс.

Гиббс: Я тоже, господин.

Лобб: Одно неприятное дело. Я думаю, что вы подготовили отчёт?

Гиббс: Да, господин.

Лобб: Я его ещё не читал.

Гиббс: Нет, конечно, господин. Я только что его принёс.

Лобб: Оставьте его в секретариате, пожалуйста, когда будете уходить.

Гиббс: Хорошо, господин.

Лобб: У вас есть окончательные цифры?

Гиббс: Да, господин, они… они у меня есть.

Лобб: Какие?


Пауза.


Гиббс: Весь руководящий персонал был уничтожен, господин.

Лобб: Весь руководящий персонал?

Гиббс: За одним единственным исключением.

Лобб: Да? Кто это?

Гиббс: Я, господин.

Лобб: Да, конечно. (Пауза.) Весь руководящий персонал, а? Настоящий геноцид!

Гиббс: Совершенно верно.

Лобб: Это вызывает растерянность. (Пауза.) И как… как они это сделали?

Гиббс: По- разному, господин. Господин Рут и мисс Каттс были зарезаны в их кровати. Лаш был…

Лобб: Простите. Вы сказали в их кровати или в их кроватях?

Гиббс: В их кровати, господин.

Лобб: О, правда?… Хорошо, продолжайте.

Гиббс: Лаш, Хогг, Бек, Бадд, Так, Доддс, Тэйт и Пэтт, господин… были повешены, задушены и так далее.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман