Терапия нарушений привязанности. От теории к практике

И.: Как бы вы описали свои тогдашние отношения с родителями?

П.: Они были… я была… у меня было счастливое детство, то есть оно было просто классное!

И.: Вы могли бы мне привести какой-нибудь пример, подтверждающий это?

П.: Просто гармоничная семья, как ее себе обычно представляют, в общем, ну, то есть совершенно нормальная.

И.: Что вы понимаете под словом «нормальная»?

П

.: Понятия не имею, то есть – ой, ну да, очень сердечная.

И.: Есть какое-нибудь воспоминание об этом?

П.: Нет, не припомню, нет, никакого.

И.: Приходит ли вам в голову что-нибудь конкретное, что описывало бы эту сердечность?

П.: Ну, я помню только, что в детстве меня всегда нервировало, когда мне приходилось носить затасканные платья моей сестры, вот такие вещи мне приходят в голову, но все было, собственно говоря, просто супер!

Ненадежно-амбивалентная организация внутренней репрезентации с противоречивой предрасположенностью к привязанности («enmeshed, preoccupied»).

Интервью с такими взрослыми кажутся интервьюеру «бесконечными». Они отличаются массой подробностей и запутанным содержанием, а также противоречивыми высказываниями. Примечательно, что сам интервьюируемый не замечает, насколько его суждения противоречивы.

Пример III¹⁷

И.: Как вы воспринимали отношения со своей матерью?

П.: О, все упрямство и своенравие, своеволие и узость мышления, и из-за этого у меня, правда, очень-очень поздно была сильнейшая размолвка; мне пришлось пойти на это, чтобы освободиться и отделиться, но именно мать все решала за нас: все в практических вопросах и дома, и вообще; все было чисто, и «туда ты не пойдешь, это сделаю я, ты наденешь это», это решает она, и «вы будете хорошо играть на инструменте», это же было ясно, так ведь нельзя; и в школе, все это заходило очень, очень далеко, я был такой нерешительный.

И

.: Вам приходит в голову еще что-нибудь, что описывало бы тогдашние отношения с ней?

П.: И я все время хочу ее защитить, не знаю почему. До сих пор, собственно говоря, мы ссоримся, и до сих пор мне снится, что я просто испытываю агрессию к ней. Это мучает меня до сих пор, и все-таки хочется к ней, и ее детство мне тоже близко и где-то даже близко к состраданию.

Ненадежная организация внутренней репрезентации привязанности с неразрешенной травмой и/или потерей («unresolved trauma of loss»). У взрослых из клинических выборочных проб часто обнаруживались высказывания, отличавшиеся дезорганизацией и дезориентированностью. Клиницистам такие диалоги знакомы по первичным интервью с пациентами, страдающими пограничными расстройствами, в которых на уровне содержания, мыслительного процесса и в описании эмоциональных переживаний в диалоге встречаются разрывы, вплоть до проявлений отдельных психотических эпизодов, которые можно описать как психическую дезорганизацию (Gergely et al., 2003).

В биографических анамнезах таких проинтервьюированных пациентов часто обнаруживалось, что они в свое время переживали травмы, такие как экстремальные потери, жестокое обращение или насилие, которые так и остались непроработанными.

Пример IV

И: Как вы тогда восприняли смерть своей бабушки?

П: Ах, это было ужасно, я никак не могу поверить, что она умерла, я все еще не осознала этого, она умерла 2 года назад, а для меня это было как будто вчера… (пауза в течение примерно 30 секунд)

И: Вы были на похоронах?

П: Да, в прошлом году, это было ужасно, я точно уже не помню, во сколько это было, нет, помню, было ровно 12, когда гроб опустили в могилу, а на моей бабушке была надета ее любимая блузка, та, с красными цветочками, ее очки слегка съехали.

И: Вы говорите, похороны были в прошлом году, а когда умерла ваша бабушка?

П: Два года назад.