Терпимость

Этот Рудольф был немецкой версией испанского Филиппа, правителя, для которого договоры, заключенные с еретиками, не имели никакого значения. Но, хотя он получил образование у иезуитов, он был неизлечимо ленив, и это спасло его империю от слишком резкой смены политики.

Это произошло, когда Фердинанд II был избран императором. Главным достоинством этого монарха для вступления в должность было то, что у него одного из всех Габсбургов было несколько сыновей. В начале своего правления он посетил знаменитый Дом Благовещения Пресвятой Богородицы, перенесенный в 1291 году множеством ангелов из Назарета в Далмацию (территория Хорватии) и, следом, в центральную Италию, и там в порыве религиозного рвения он дал страшную клятву сделать свою страну стопроцентно католической.

Он сдержал свое слово. В 1629 году католицизм вновь был провозглашен официальной и исключительной верой Австрии, Штирии, Богемии и Силезии.

Венгрия тем временем вступила в брак с этой странной семьей, которая с каждой новой женой приобретала огромное количество европейской недвижимости, и была предпринята попытка изгнать протестантов из их мадьярских цитаделей. Но при поддержке трансильванцев (современная Румыния), которые были унитариями (Унитарии – религиозные верующие, не принимающие догмат о Троице; считаются еретиками. Унитарии – протестантская церковь исповедующих единобожие), и турок, которые были язычниками, венгры смогли сохранить свою независимость до второй половины XVIII века. И к тому времени в самой Австрии произошли большие перемены.

Габсбурги были верными сынами Церкви, но в конце концов даже их вялые мозги устали от постоянного вмешательства в их дела со стороны пап, и они были готовы на этот раз рискнуть политикой, противоречащей желаниям Рима.

В предыдущей части этой книги я уже рассказывал, как много средневековых католиков считали организацию Церкви неправильной. Во времена мучеников, утверждали эти критики, Церковь была истинной демократией, управляемой старейшинами и епископами, которые назначались с общего согласия всех прихожан. Они были готовы признать, что епископ Рима, поскольку он утверждал, что является прямым преемником апостола Петра, имел право на привилегированное положение на соборах Церкви, но они настаивали на том, что эта власть была чисто почетной и что поэтому папы никогда не должны были считать себя выше апостола Петра, других епископов и не должны были пытаться распространить свое влияние за пределы своей собственной территории.

Папы со своей стороны боролись с этой идеей всеми буллами, анафемами и отлучениями, имевшимися в их распоряжении, и несколько отважных реформаторов погибли в результате своей смелой агитации за большую клерикальную (церковную, религиозную) децентрализацию.

Этот вопрос так и не был окончательно решен, а затем, в середине восемнадцатого века, эта идея была возрождена генеральным викарием ( (лат. vicarious – заместитель) – в православной церкви заместитель епископа, епископ без епархии. В протестантской церкви – помощник священника) богатого и могущественного архиепископа Трирского. Его звали Иоганн фон Хонтхайм, но он более известен под своим латинским псевдонимом Февроний. Хонтхайм пользовался преимуществами очень либерального образования. После нескольких лет, проведенных в Лувенском университете, он временно оставил свой народ и поступил в Лейденский университет. Он попал туда в то время, когда эту старую цитадель неразбавленного кальвинизма начали подозревать в либеральных тенденциях. Это подозрение переросло в открытое осуждение, когда профессору Джерарду Нудту, преподавателю юридического факультета, было разрешено изучать теологию и опубликовать речь, в которой он превозносил идеал религиозной терпимости.

Ход его рассуждений был, мягко говоря, остроумным. “Бог всемогущ”, – так он сказал. “Бог способен установить определенные законы науки, которые справедливы для всех людей во все времена и при любых условиях. Из этого следует, что ему было бы очень легко, если бы он захотел этого, направлять умы людей таким образом, чтобы все они имели одинаковые мнения о предмете религии. Мы знаем, что Он не делал ничего подобного. Поэтому мы действуем против явной воли Бога, если пытаемся силой заставить других поверить в то, что мы сами считаем истинным ”.

Трудно сказать, находился ли Хонтхайм под непосредственным влиянием Нудта или нет. Но что-то от того же духа эразмианского рационализма можно найти в тех работах Хонтхейма, в которых он впоследствии развил свои собственные идеи на тему епископальной власти и папской децентрализации.

То, что его книги были немедленно осуждены Римом (в феврале 1764 года), конечно, не более чем следовало ожидать. Но так случилось, что интересам Марии Терезии отвечала поддержка Хонтхаймом и февронианства, или епископализма, как называлось движение, которое он начал, продолжающее процветать в Австрии и, наконец, обретшее практическую форму в Патенте терпимости, который Иосиф II, сын Марии Терезии, даровал своим подданным тринадцатого октября 1781 года.