Терпкость вишни

— Что вы такого нашли в этом Рейнарде? — удивился Ирек, громыхая корпусом компьютера. — Ничего особенного, таких на Рыночной площади сколько угодно. Травка и то лучше выглядит.

— То же самое я недавно говорил о тебе, — не остался в долгу Травка. — Ты куда лучше его выглядишь. Особенно когда голову вымоешь.

— А ты и с сальными волосами выглядишь лучше, — отбил мячик Ирек.

— Может, вы учредите клуб взаимного обожания? — бросила Миленка.

— Ладно, — завершил игру Травка. — Так что насчет Кобылян?

— А есть там кусты? — спросила Мария, глядя на свои белые ноги.

— Вроде бы полно, — ответила Виктория. — А заодно и горы, и множество велосипедных троп.

— У нас нет велосипедов, — заметил Травка.

— Вечно ты отыщешь какую-нибудь проблему, — буркнула Миленка.

— Я всего лишь констатирую факт, и это вовсе не значит, что я не хочу ехать в Кобыляны.

— Ну так поехали, — сказала Виктория.

И мы поехали.

* * *

Сидим в кустах, прячась от жгучих лучей солнца. Озираем окрестности и полощем ноги в речушке шириной с лист формата А4.

— Я и не знала, что в эти Кобыляны так трудно добираться.

— Да, быстрей было бы доехать до Закопане, а уж про Криспинов я и не говорю, — отметила Миленка, вытирая лицо листом лопуха.

— А чего Ирек не поехал? — поинтересовался Ендрек.

— Да делает какой-то backup, — объяснил Травка.

— А если по правде, хочет немножко покопаться в «Дьябло», — выдала секрет Миленка. — Он создал нового монстра и хочет его слегка развить.

— А помню, он издевался надо мной: дескать, я подсел на машины, — сообщил Ендрек, — потому что у меня был в жизни период, когда я часто ходил в залы игровых автоматов.

— Я тоже ходила, — призналась Виктория. — Еще до лицея. Спускала там все карманные деньги.

— А я в выпускном, год назад. Рассказал об этом Иреку, а он мне сразу заявил, что я попал в зависимость. И что мне нужно обратиться к его знакомому, какому-то Пупке.

— К Губке, это психиатр, — пояснил Травка. — Иреку самому нужно к нему обратиться. Знаете, что он делает, когда встает?

— Ну?

— Чистит зубы, пьет кефир с амарантом и включает «Дьябло».

— Он способен пить эту гадость? — удивилась Вика. — Я дважды пробовала, но так и не смогла. Хотя утверждают, что это пища двадцать первого века.

— Нет, я предпочитаю старинные изобретения вроде вареников или колбасы, — мечтательно произнес Ендрек.

— А я люблю поэкспериментировать, — призналась Вика.

— Знаем, знаем.

— Ну жара! — вздохнул Травка.

— Может, поплаваешь? — насмешливо предложила Мария, указав на жалкий ручеек.

— Девочки, вам не кажется, что у рыбок покрупней тут могут быть проблемы, если им захочется развернуться? — заметил Травка.

— Да и с плаванием, наверно, тоже: они могут оцарапать брюхо о дно, — поддержала я Травку.

— Да какие рыбы, о чем вы? — изумился Ендрек. — Если тут кто и живет, то максимум пиявки. У них такой богатый выбор кровеносных сосудов.

Все, как по команде, вытащили из ручейка ступни.

— Шучу, шучу, — хитро улыбаясь, успокоил нас Ендрек.

— Ты просто завидуешь, потому что твои лапищи не помещаются в воде и ты можешь смочить только пальцы, — бросила Миленка.

— А я-то рассчитывал, что смогу смочить все тело. Виктория так завлекательно описывала достоинства Кобылян.

— Я повторила только то, что мне рассказывал Олек, — объяснила Вика. — Я не виновата, что он так приукрашивал.

— А мы думали, что ты тут бывала, — удивился Травка.

— Я что, должна всюду бывать? — возмутилась Виктория.

— Но у нас возникло такое впечатление, — сообщила Мария.

— И вот тут ты крупно ошиблась. В Кобылянах, дорогие мои, я сегодня в первый раз.

ЧЕРЕЗ ЧАС, ИЛИ ЧЕРЕЗ ДВА

Лежим попками кверху. Полощем в ручейке ладони. Скука.

— Рассказали бы что-нибудь, — попросила Мария. — А, Ендрек?

— Я вам что, Шахерезада?

— Нет, ты просто знаешь столько отличных историй, — польстила ему Мария.

— Ладно, Марыська, не подлизывайся, — Ендрек не слишком успешно пытался скрыть, какую радость ему доставил комплимент Марии.

— Посмотрите, какой красивый жучок, — сменил тему Травка. — Выглядит прямо как «гольф» со стопятидесятисильным двигателем.

— Да, в версии «металлик». — Ендрек пригляделся к членистоногому. — То есть на две тысячи злотых дороже.

— Интересно, есть у него четыре воздушные подушки и ABS? — задумчиво спросил Травка.

— Естественно. А фары какие, видишь? — Ендрек дотронулся травинкой до жучка. — А тонированные стекла?

— Еще бы. И номера с подсветкой. Настоящая крутая тачка! — присвистнул Травка. — А когда ночью он едет по деревне, то сверкает, как дискотека. Интересно, сколько он сжирает? В городе, наверно, больше десяти литров. Естественно, когда он бывает в городе.

— А какое у него ускорение… На глаз восемь с половиной от ста. Небось на проселочной дороге за ним так пыль и клубится. — Видимо, Ендрек заметил наши мины, потому что объяснил: — Мы тут о машинах заговорили, а вам, видно, скучно.

— Ладно, девочки, просыпаемся, просыпаемся. — Травка, как заправский гипнотизер, защелкал пальцами у нас перед глазами. — Теперь поговорим о дружбе, о любви и о смысле жизни.

— Когда я слышу «смысл жизни», меня начинает тошнить, — бросил Ендрек.