Терпкость вишни

— Я же не виновата, что попался такой дряблый. Папа опять экспериментировал при засолке.

— Ну и что? — спросила я.

— Как обычно, получились вот такие взрывчатые. Каждый как бочка с рассолом.

— Да нет, что с Маркусом?

— А, с Маркусом… Пришла я к нему, села, стали вспоминать прошлое. Как нам было хорошо и вообще. Он так растрогался, даже пожалел, что бросил меня тогда на Плянтах, поскольку следующая Галатея ободрала его как липку. И вдруг он мне говорит, что не хочет брать с меня денег за татуировку. Он хочет всего лишь побрить мне ножки.

— Он так и сказал — «ножки»?

— Ну да. Меня это до того растрогало, что я согласилась. Марко достал пенку, мою любимую, лимонную, и принялся за дело. А Робби думал, что я сижу на занятиях, и поехал в Новую Гуту к родителям, которые, оказывается, живут в доме напротив Маркуса. Уселся он в кресло перед теликом, откупорил пиво. Полный релакс. Глянул в окно, а там какая-то дева с ногами в пенке и татуированный мен без рубашки, но зато с бритвой в руке.

— Извращение чистой воды, — заметила Вика.

— Вот-вот. Поэтому он подошел к окну, чтобы посмотреть, что будет дальше. Глядит, а это я. Ну, он выскочил из дома, прикинул по окну, какая квартира, и ворвался к Маркусу. Тот, когда влетел Роберт, как раз закончил брить одну голень. Робби бросил на меня убийственный взгляд и выбежал. Я кричала, звала его, но не побегу же я за ним с одной намыленной ногой. А у Маркуса так руки тряслись, что я решила не делать татуировку. И все из-за дурацкой ревности.

— Лет через десять ты будешь благодарить судьбу за то, что он вовремя ворвался. Хватит тебе и нетопыря на пол-ягодицы.

— Я это называю районом бедренной кости, однако на анатомические дискуссии у меня нет сил.

— А потом ты не звонила Роберту? — спросила я.

— Два раза, но он уперся и не брал трубку. Для него измена — это конец всему. Все правила игры он мне выложил уже на первом свидании.

— Да, тогда худо. Тебе надо найти нового.

— Что при твоей внешности и… не слишком завышенных требованиях, — заметила Вика, — будет несложно.

— Надеюсь, что на этот раз попадется что-нибудь приличное, — вздохнула Миленка. — Вишня, а как твои приключения с парнями?

* * *

Я и парни. Этому можно бы посвятить тетрадку в шестнадцать страниц. В линейку.

Приключение первое: вечер, который я весь протанцевала с Мацеком. Всего семнадцать танцев, из них четыре медленных. Следующие две недели Мацек клал мне на половичок у двери цветы, которые воровал с окрестных клумб. Я умирала от страха, что его поймают, и от стыда, что будет доказано мое соучастие в преступлении. Потом Мацек уехал на каникулы, а вернувшись, стал носить цветы моей соседке.

Приключение второе: службы в костеле, где мы встречались с Михалом из параллельного класса. Приходили мы по отдельности, но в одно и то же время (предопределение?). Садились рядом в боковом нефе и вместе читали молитвы Пресвятой Деве. В ноябре Михал исчез. Появился он только в марте. На Страстной неделе. Я хотела было подсесть к нему, но вдруг обнаружила, что он не один. Рядом с ним преклонила колени моя соседка.

Приключение третье: языковой лагерь на каникулах перед выпускным классом. Три недели флирта с красивым американцем с бездумными голубыми глазами. Я с самого начала знала, что у этого знакомства нет шансов пережить заморозки. Но когда лагерь кончился и беззаботные штатники уехали из Польши, я в течение недели обгрызла все заусенцы на левой руке. До живого мяса.

Приключение четвертое: все еще жду.

Хотя, с другой стороны, совсем даже нет. Я выше этого. Меня смешат псевдоромантические рассуждения о половинках души. О том, что я — та самая, единственная, идеальная. Какие-то они жалкие и, как бы это сказать, книжные. А я хочу настоящего. И когда-нибудь найду, это точно.

ДВА ДНЯ ДО АНДЖЕЕК

Травка утверждает, что нашел женщину, которая придаст глубокий смысл его беззаботной жизни. Она еще не знает об этом, но он уже над этим работает.

— Для начала у меня к вам, девочки, большущая просьба.

— Выкладывай, — подбодрила его Милена.

— Не могла бы Мария пожить с вами какое-то время? У нее произошел конфликт с теткой, и они решили отдохнуть друг от друга.

— А почему ты не пригласишь ее к себе? — спросила Миленка. — У тебя же такая большая комната, не говоря уже о кровати.

— Да в кровати-то как раз все дело. Боюсь, что, когда Мария увидит ее, у нее могут возникнуть ложные ассоциации. Может, ей даже будет казаться, будто я на нее давлю. А я хочу, чтобы все развивалось постепенно, без чрезмерной поспешности. И потом, я боюсь, что в одной комнате со мной дольше трех недель никто не выдержит.

— Почему?

— Из-за утренних вставаний.

УТРЕННИЕ ВСТАВАНИЯ ТРАВКИ