Terra Nova. Вихри враждебные

Вот и славно. Издалека донёсся зуд лодочных движков. Всё правильно – две наших моторки стояли ниже по течению, укрытые длинным, заросшим непроходимым кустарником речным островком.

«Отцы-командиры, вы как там, живы?»

Наконец-то вспомнил.

– Живы, живы.

В пяти метрах слева Фролов подтвердил то же самое, вызвав у меня лёгкий приступ сожаления. Ладно, ничего не поделаешь.

Сырость, просачивающаяся из песка подо мной, начинает делать лежание некомфортным, несмотря на жару. Осторожно кидаю взгляд назад – никто ещё по мне не ползает? С местной фауной шутки плохи…

«Чисто, можете вставать»

Поднимаюсь из-за камня, отряхивая влажный песок. Оба дуумвира лежат в десятке метров от нас, и по ним без всякой проверки ясно – готовы. Подальше, на воде, две наших лодки «взяли на абордаж» плавсредства старательно тянущего руки к небу противника.

– Кракен, доклад.

«Кракен» – это позывной Скоблова. Сразу понятно, в морской пехоте человек срочку служил.

«Снайперов сняли, оба двухсотые»

Чёрт. Жаль.

«…у них один трёхсотый, лёгкий. У наших нормально, на лодке одному пуля в грудную пластину попала, но не пробила»

– Принял. Чёрный что-то доложил уже?

«Нет пока. Я ему сразу как мы начали сигнал отправил, он ответил, что приступает к операции»

Миша Скворцов, во главе трёх десятков бойцов, должен занять Муром, пользуясь растерянностью бунтовщиков после гибели их руководства. Опять же, свежепредставившиеся дуумвиры наверняка взяли с собой наиболее доверенных людей, так что, это должно облегчить Мише работу.

Некрасиво получилось? Ну, возможно. Зато сработало. По крайней мере, должно сработать. Чтение исторических книг – не всегда такое уж бесполезное занятие. Во всяком случае, лучшего источника сведений о том, как подавлять крестьянские восстания и рабочие стачки мне неизвестно. А методика проста, на самом деле – срезать верхушку, предложить прощение остальным, пообещать пару уступок. Уот Тайлер[28] подтвердит. Ах нет, его же убили во время переговоров. Ну, тогда Ричард Второй.[29]

«Доклад от Чёрного – Муром заняли, у наших двое трёхсотых, один тяжёлый. У противника один двухсотый и трое трёхсотых. Среди мирняка потерь нет»

– Принял.

Ну, вот. Остаётся додавить сопротивление на самом прииске, и дело в шляпе. И пусть какая-нибудь сволочь скажет, что я недостоин двойного пая на следующие полгода. Завалю на хрен.

* * *

Русь, Зауралье, река Свирь,

рабочий участок «Чёрные камни»

– Ну, а платина как же? – Кряжистый, дочерна загорелый мужик невесело усмехнулся. – Что ж мы, зря работали всё это время? Выкупайте по нормальной цене тогда.

Не, это уже перебор по части наглости.

– Дружище, ты не припух малость? Вы устроили бунт против законных властей, присвоили чужую собственность, в городе местных погромили… да и вообще, явно в сговоре с интервентами. Скажи спасибо, что я добрый, и согласен дать вам амнистию, а не к стенке ставлю…

– Ничего мы не в сговоре ни с кем! – Тутаев, оставшийся после гибели Андреева и Митина старшим на всё ещё неподконтрольном нам прииске, выставил ладони вперёд в защитном жесте. – Мы знать не знали, что красные в Ладоги высадятся, пока по радио не сказали. А хрень эту всю с «вольным городом» Митяй и Андреев затеяли, нам это и не надо было. Мы вообще за улучшение условий выходили, а не за политику.

Ну да, прямо сама невинность. Жаль, конечно, что никто из главарей не попал к нам в руки живым – их расспрос мог бы дать много интересного, есть у меня такое подозрение…

– То есть ты тут вообще ни при чём, поэтому и предлагаешь мне выкупить у меня уже украденную платину, так?

Рабочие, рассевшиеся в тени поодаль, с интересом тянут шеи, пытаясь расслышать хоть что-нибудь из обсуждаемого, но не думаю, что у них получится. Вообще, конечно, чувствую себя не очень комфортно, несмотря на две лодки охраны – если бунтовщики захотят, перестрелять нас у них много времени не займёт. Но ехать на переговоры в нейтральное место Тутаев отказался наотрез, и, честно говоря, после случившегося с дуумвирами его можно понять.

– Не украденную, а добытую!

Э-хе-хех… опять двадцать пять. Вбить хоть немного здравого смысла в головы оставшихся на прииске шести десятков рабочих оказалось неожиданно трудной задачей. Я, честно говоря, вообще полагал, что они на следующий день после занятия нами Мурома придут с повинной. Но не тут-то было – сдаваться безоговорочно, на милость победителя, бунтовщики категорически не желали, выставляя встречные условия. Пришлось даже подогнать «Валдай» с миномётом на три километра к лагерю, и положить пару мин рядышком. Подействовало – переговоры, наконец-то, сдвинулись с мёртвой точки.

– Добытая – это когда на своей земле, за свой счёт. А когда земля чужая и оборудование тоже – это называется «краденная».

Переговорщик бунтовщиков явно собирался продолжить перепалку, но мне это уже надоело:

– Короче, Склифосовский – сколько у вас там платины? Только учти, что сейчас скажешь – то и будет. Всё, что найдём свыше – пойдёт как кража, и уже без всяких амнистий.