Территория бреда

Дальше было много разного веселья, где участвовали и парни, и девушки, но суть была проста: Дана помогала мне совратить какую-нибудь простушку, а я ей – какого-нибудь дурачка. А порой мы разыгрывали номер, как с тем администратором. Один из нас – выбирали по жребию – находил себе партнера на вечер, а потом в самый интересный момент заявлялся второй в роли мужа или жены, чтобы устроить сцену покруче всяких мелодрам. В этом не было никакого практического смысла – просто развлечение. Порой извращенное и садистское развлечение. Я это понимаю исключительно с помощью логики и чистого разума; знаю, что по нормам морали и этики так поступать не следует. Но чисто на эмоциональном уровне меня это совершенно не беспокоит. Я не испытываю ни чувства вины за содеянное, ни эмпатии к «жертвам», ни страха перед возможным наказанием. Склонность к подобным переживаниям у меня атрофирована с самого рождения. Я с этим ничего не могу поделать. Да и не хочу. Поэтому продолжаю играть в свои любимые игры, порой доводя их до безумия и абсурда.

У меня даже были мысли вместе с Даной обставить кого-нибудь в покер или ограбить магазин, например, «ювелирку» отца, но пока руки не доходили. Сейчас мы активно заняты поиском партнерши для секса втроем. И я начинаю терять терпение. Похоже, разнообразия ради и правда придется сходить в массажный салон. Там все-таки девочки почище.

Ближе к утру, когда даже кокаин перестал бодрить меня, я заглянул в комнату к Дане, поцеловал ее, а сам пошел в свою спальню. Я забрался под черное одеяло и сладко уснул, растянувшись, как морская звезда, на середине кровати.

Мы стояли около барной стойки в каком-то уродском то ли ночном клубе, то ли ресторане. На сцене завывал вокалист отстойной кавер-группы, исполнявший рок-хиты разного уровня свежести и качества – в этот раз отец явно сэкономил на корпоративе.

Весь зал был украшен какой-то ерундой. Воздушные шарики, мишура, плакаты с убогими исполнителями, которые должны в ближайшее время приехать с дешевым выступлением. Складывалось впечатление, будто мы празднуем одновременно Новый год и свадьбу каких-нибудь дальних родственников в деревенской столовой.

Дана пританцовывала и болтала с администраторшей из моего салона, с которой была в хороших отношениях, когда работала там. Время приближалось к часу ночи, а «тусовка» с каждой минутой становилась все печальнее и нелепее. Я грустил, опустошая пачку «Парламента», и поглядывал на молодую официанточку, ждавшую заказ около барной стойки. Я цедил французский коньяк и улыбался ей. Официнточка изредка посматривала на меня и улыбалась в ответ.

Она была во всем черном, как я люблю. Волосы тоже темные, а вишенка на торте – черные с красной полоской стрелки на глазах, украшавшие ее лицо оттенками азиатской экзотики.

Я подозвал Дану и указал на девчонку, когда та вернулась к барной стойке за новой порцией коктейлей:

– Смотри какой интересный экземпляр. Возьмем в оборот?

– С ума сошел? Она же еще совсем «зеленая».

– На вид, может быть, но раз работает в ночном заведении – точно совершеннолетняя, – сказал я и опустил указательный палец в бокал в форме тюльпана, затем поднес к щеке и оставил под левым веком капельку коньяка, после чего изобразил гримасу горя на лице и детским голоском пропел: – Ну мам, ну пожалуйста, хочу девочку, можно мне девочку!

Дана злилась. Меня это одновременно и веселило, и раздражало.

– Простите, не подскажете, сколько той официантке лет? – спросила Дана, указывая на девушку, что так приглянулась мне, у владельца ресторана, который сам принимал активное участие в мероприятии.

– Если вы из полиции, то она однозначно совершеннолетняя и не работает у нас тут по блату, – сказал тот, криво улыбнулся и многозначительно подмигнул.

– Сдается мне: он врет. Так что давай оставим ребенка в покое, – произнесла с серьезным видом Дана, обращаясь ко мне.

– Вредина, – ответил я и пошел искать другую жертву.

И когда это Дана стала такой правильной? И ведь это уже не первый раз. Последнее время она все чаще отказывалась от порошка и моих любимых игр с людьми. Я уж и не помню, когда она последний раз соблазняла какого-нибудь парня. Да и на моих девушек поглядывала неодобрительно. Не нравится мне все это.

Через пару недель Дана попросила забрать своего брата из суда, где он получил «условку» за драку в «Макдоналдсе». Да, и такое бывает. Со всякими дебилами, конечно. Азат вальяжно развалился на заднем сиденье моей «камри», занимая чуть ли не половину места, и бурно рассуждал на тему, как с радостью бы сломал вторую руку тому пареньку, что, цитирую, «кинул на него заяву в ментовку».

Мне это «чучело» сразу не понравилось. Одевается безвкусно и за опрятностью вещей совсем не следит. Даже описывать его не хочу. Да, я в тот день тоже оделся просто: мои любимые костюмы совершенно не подходят для езды на «камри». На мне были синие джинсы от Billionaire и серая худи от Burberry. Какая была обувь, я точно не помню, но тоже что-то по стилю и цвету в тон машине.