Территория зверя

В пылу схватки от ярости или гнева кожа Гарри теряет температуру, становясь прохладной, но стоит ему успокоиться или оказаться рядом с Гермионой то температура тела резко подскакивает, становясь немного выше человеческой.

Боль в раненой ноге ни на миг не отвлекает Гарри и тот, пользуясь моментом, прыгает и вслепую прокалывает второй желтый зрачок, но яростный удар узкой морды сбивает полувампира с ног, он тут же откатывается и успевает выставить навстречу несущим смертельный яд клыкам скрещенные зачарованные клинки. Кровь вскипает, и магия Гарри борется с проникшим через рану в боку ядом, красное марево застилает взор. Василиск щелкает клыками в опасной близости от лица и отводит голову назад для следующего броска. Гарри пользуется моментом и взвивается в изогнутом прыжке, отталкиваясь от земли всем телом, подлетает к открытой пасти и втыкает клинки в верхнее нёбо, чувствуя, как врывается в грудь ядовитый клык. Змей конвульсивно дергается, насаживаясь на клинки еще глубже, и заваливается всей тушей на бок, увлекая за собой разрываемого болью и магией полувампира. Сильный удар о землю дезориентирует Гарри, сбивая дыхание, но он тут же отвлекается, чувствуя, как яд и борющаяся с ним магия, словно замирают и тут же вокруг возникает яркое голубое свечение, вспыхивает, закручивается спиралями и устремляется мощным потоком в тело полувампира. Магическая мощь василиска толчком врывается в Гарри, острой болью разливаясь по всему телу. Резкий поток смешивается с магией Гарри, усиливая ее, дополняя, и яд, проникающий в кровь, останавливается и устремляется прочь из ран, выступая на коже яркими светло-желтыми каплями.

Поттер с трудом отползает от раскрытой пасти змея и опускается на траву, теряясь в минутном забытьи. А вокруг звенят разноцветные струны магической мощи, успокаиваясь и подстраиваясь, сливаясь с магией полуоборотня-полувампира. Смерчем закручивается вокруг поляны ветер, пригибая деревья к земле; мельтешат разряды молний и яркие вспышки; раздается оглушительный хлопок, воздушной волной подхватывая кружащуюся пыль, и все резко успокаивается, лишь оседают на землю крутящиеся в воздухе тающие синие снежинки.

Мощь мага, усиленная вампирской магией и силой оборотня, окончательно приняла освободившуюся магическую силу волшебного существа, влив ее в себя.

Гарри очнулся через пару минут. Благодаря практически мгновенной регенерации, раны, полученные в бою, уже затянулись, и лишь розовые свежие шрамы напоминали о них. Впрочем, через несколько минут не останется и этих напоминаний. Поттер поднялся, слегка шатаясь от бурлившей внутри магической энергии, огляделся вокруг и хмыкнул. Громадные кольца грязно-серого мертвого тела застыли навечно в пугающей мрачной и завораживающей красоте. Два окровавленных провала глазниц невидяще уставились в ночное небо.

- Достойный противник, - хмыкнул Поттер уважительно и, задумавшись на мгновение, взмахнул рукой, превращая ближайший мусор в стеклянный, метр на метр, ящик и тут же, повинуясь мысленной команде, мертвая туша стала стремительно уменьшаться, съеживаясь и становясь жалкой под взглядом зеленых глаз. Поместив мертвого василиска в куб, Гарри оглядел место боя: поваленные деревья, куски слегка дымящейся змеиной плоти, кровь на раскуроченной земле.

Куб плавно плыл увлекаемый волей мага, Гарри шатаясь, опьяненный распирающей изнутри мощью, брел по еле заметным тропам к краю Запретного леса.

Глава 8

Подземелье дохнуло прохладой и еле заметным запахом готовящегося зелья. Гарри зажмурился - лицо и тело пылали, словно в огне, в голове, как надвигающийся поезд, нарастал низкий вибрирующий шум. Тело немело, а левая рука потеряла чувствительность и висела плетью вдоль бока.

Судя по тихим, еле слышным даже для вампирского уха, шагам, Снейп не спал. Гарри тихо постучался. Шаги за дверью замерли, затем раздался еле слышные шелест и шорох, а затем осторожное движение в сторону к выходу. Дверь отворилась резко, как и ожидал Поттер, и в нос ему тут же уткнулась светящаяся палочка.

- Поттер, какого...! - Снейп замер на полуслове и чуть отодвинул странно молчаливого, в разорванной грязной и окровавленной одежде, мальчишку, и пристальнее вгляделся в поблескивающий в свете факелов стеклянный куб. Рот непроизвольно открылся, затем закрылся. Мысли роились, словно потревоженный улей.

- Входите, Поттер. Диван в гостиной ваш, - хриплота в голосе выдала волнение, но Поттер даже не заметил. Шатаясь, словно пьяный, он медленно и неуверенно добрел до дивана и свалился бесчувственным кулем на темно-зеленый бархат, успев пробормотать: