Читаем Тетрадь первая полностью

Опрокинутое небо


Звездное


Оттого что город — звёзды

Для глядящего с горы


Звездной и военной картой

Город лег (златая Прага


Именем)


Небо сведено на землю

Картою созвездий — Прах

Расстилается…

* * *

О благовониях (непоставленный ей вопрос Христа: откуда?).

* * *

(Два стиха Магдалина — 31-го авг<уста>)

* * *

Я тебя запеленала

В огненную пелену

(волосы)

* * *

Губы стонущие: мало!

          : льну!

Я тебя запеленала

В огненную пелену

* * *

До свиданья!

То есть:

До страданья

* * *

2-го нов<ого> сентября 1923 г. переезжаю в Прагу.

* * *

прага


(переехала 2-го)


3-го сент<ября> 1923 г. (в окне туман, Аля говорит: Живем в небе.)


Б<ахрах>у отправила во вторник и в среду (экспрессом), т. е. 28-го и 29-го.

* * *

Этот отлив —

Крови от щек…

* * *

Отлило, обмерло

* * *

Самый ничтожный порой как взморье

Тихого Океана

* * *

Знаете, этот отлив атлантский

Крови от щек

* * *

Час, когда книгу достать из шкафа

Труд

Час когда лиру роняет Сафо

* * *

Станций:

Расстанься

* * *

Это письмо похоже на последнее. Завтра 5-ое, последний срок. Не напишете — Вам не нужно, значит не нужно и мне. Моих писем Вы не могли не получить, или же: повторяющаяся случайность есть судьба (русское «не-судьба»!). Я писала Вам во вторник, 28-го и в среду 29-го (экспр<ессом>). Я писала Вам из глубины существа, была перед Вами беззащитна как перед собственной душой. Если Вы на эти слова не сумели найти слов, Вы их никогда не найдете и лучше кончить сейчас.


У меня к Вам ни гнева, ни обиды, — ни одного дурного чувства. Спасибо Вам за всё доброе, другого помнить не буду.


Не скажу Вам даже, что навсегда прощаюсь с Вами, это решит жизнь. Не отнимаю у Вас права когда-нибудь, в какой-то там час, окликнуть меня, но не даю Вам права окликать меня зря. Это уже будет делом Вашей чести (верней, чем совесть!).


Когда-нибудь пришлю Вам стихи: Ваше да вернется к Вам, ничего не присваиваю и ничего не стыжусь: это — уже очищенное, можете их всем читать.


«Бюллетень болезни» оставляю, как был, в тетрадке — видите, я правдива и не пишу, что жгу.


А Вам, дружочек — и задумываюсь: не знаю, чего пожелать?

* * *

Расставание или разминовение — не знаю. М. б. расставание — на день, м. б. разминовение — на жизнь. Я сыта ожиданием и тоской и сознанием несправедливости и праздным биением в стену, всё это не для меня, я в такие времена не живу. Мне нужно быть и расти, так я по рукам скована.

* * *

Милый друг, сейчас мы друг от друга дальше, чем были вначале — между нами живой человек [204]. Если это у Вас не считается — не будет считаться и у меня. Дороги души напрямик и свыше жизни, — но — я Вас не знаю. Между нами ничего и никого, но рядом со мной живой, чужой. Если это Вам мешает — простимся. Не скрою что ничего от меня к Вам не изменилось [205] — я м. б. столь же чудовище как чудо — но не зная Вас, или: зная Вас — не могу скрыть и достоверности. Ваше изменение, если последует, принимаю: Вы молоды и чувствуете свою боль.


Друг, если бы Вы тогда, после выяснения, рванулись ко мне, нашли бы простые слова, ничего бы не было, но — Вы велико- и равнодушно поручили меня Богу — я без иронии — т. е. большой дороге: вернули меня домой, отказались от меня. (Я слов не боюсь.)

* * *

Презренную и прекрасную бренность.

* * *

До свиданья

То есть:

До страданья

* * *

Океаний

     сады.

До свиданья:

То есть

До страды

Новой…

* * *

Расставаний

Розные

Столбы…

До свиданья

То есть:

До страды!

В    пламенем

Игравший хворост,

До свиданья:

До ножа — еще раз

В грудь —

До свиданья:

То есть:

До суда

Дня —

Где растаптывавших сердце — судят.

—           поправший всё! —

Где за сирое мое словцо

Там       станций

Где за сирое мое словцо: останься…

* * *

Тише всего

Веко — к оку.

* * *

Тише всего —

Шаг судьбы

* * *

(Дно оврага — 10-го сент<ября> 1923 г., Никогда не узнаешь, что жгу [206]: варианты:)


Недоверчивым внукам своим поведай:

— Просто — с ангелом лечь!

Прав, что слепо берешь. От такой победы

Руки могут — от плеч!

* * *

О, не вглядывайся! Под луной бродячей

С кем — и мало ли спал?

Прав, что слепо берешь. От такой удачи —

Слезы могут — из скал!

* * *

  листвой |

Под луной | падýчей — во мне, бродячей —

Кто судьбы не искал?

* * *

О, не вглядывайся! Под листвой падучей —

С кем и мало ли спим?

          , сухие сучья…

С летом кончено сим.

* * *

Проходные руки, стихи на случай —

С часом кончено сим

* * *

Ночь. Листвы падучей

Дождь. Сухие сучья

Рощ. Из синей тучи

Столп: стальная кось

* * *

Ночь. Листвы падучей

Дождь. Сухие сучья

Рощ. Меж лбом и тучей —

Мост: стальная кось.

* * *

…       и руки —

Врозь.

* * *

(Запись невероятно-сокращенная и мелкая, догадываюсь с трудом:)


Перейти на страницу:

Все книги серии Сводные тетради

Похожие книги

Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары
12 Жизнеописаний
12 Жизнеописаний

Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев ваятелей и зодчих. Редакция и вступительная статья А. Дживелегова, А. Эфроса Книга, с которой начинаются изучение истории искусства и художественная критика, написана итальянским живописцем и архитектором XVI века Джорджо Вазари (1511-1574). По содержанию и по форме она давно стала классической. В настоящее издание вошли 12 биографий, посвященные корифеям итальянского искусства. Джотто, Боттичелли, Леонардо да Винчи, Рафаэль, Тициан, Микеланджело – вот некоторые из художников, чье творчество привлекло внимание писателя. Первое издание на русском языке (М; Л.: Academia) вышло в 1933 году. Для специалистов и всех, кто интересуется историей искусства.  

Джорджо Вазари

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Искусствоведение / Культурология / Европейская старинная литература / Образование и наука / Документальное / Древние книги
100 знаменитостей мира моды
100 знаменитостей мира моды

«Мода, – как остроумно заметил Бернард Шоу, – это управляемая эпидемия». И люди, которые ею управляют, несомненно столь же знамениты, как и их творения.Эта книга предоставляет читателю уникальную возможность познакомиться с жизнью и деятельностью 100 самых прославленных кутюрье (Джорджио Армани, Пако Рабанн, Джанни Версаче, Михаил Воронин, Слава Зайцев, Виктория Гресь, Валентин Юдашкин, Кристиан Диор), стилистов и дизайнеров (Алекс Габани, Сергей Зверев, Серж Лютен, Александр Шевчук, Руди Гернрайх), парфюмеров и косметологов (Жан-Пьер Герлен, Кензо Такада, Эсте и Эрин Лаудер, Макс Фактор), топ-моделей (Ева Герцигова, Ирина Дмитракова, Линда Евангелиста, Наоми Кэмпбелл, Александра Николаенко, Синди Кроуфорд, Наталья Водянова, Клаудиа Шиффер). Все эти создатели рукотворной красоты влияют не только на наш внешний облик и настроение, но и определяют наши манеры поведения, стиль жизни, а порой и мировоззрение.

Валентина Марковна Скляренко , Ирина Александровна Колозинская , Наталья Игоревна Вологжина , Ольга Ярополковна Исаенко

Биографии и Мемуары / Документальное
Сталин. Жизнь одного вождя
Сталин. Жизнь одного вождя

Споры о том, насколько велика единоличная роль Сталина в массовых репрессиях против собственного населения, развязанных в 30-е годы прошлого века и получивших название «Большой террор», не стихают уже многие десятилетия. Книга Олега Хлевнюка будет интересна тем, кто пытается найти ответ на этот и другие вопросы: был ли у страны, перепрыгнувшей от монархии к социализму, иной путь? Случайно ли абсолютная власть досталась одному человеку и можно ли было ее ограничить? Какова роль Сталина в поражениях и победах в Великой Отечественной войне? В отличие от авторов, которые пытаются обелить Сталина или ищут легкий путь к сердцу читателя, выбирая пикантные детали, Хлевнюк создает масштабный, подробный и достоверный портрет страны и ее лидера. Ученый с мировым именем, автор опирается только на проверенные источники и на деле доказывает, что факты увлекательнее и красноречивее любого вымысла.Олег Хлевнюк – доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Международного центра истории и социологии Второй мировой войны и ее последствий Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», главный специалист Государственного архива Российской Федерации.

Олег Витальевич Хлевнюк

Биографии и Мемуары