Тетрада Величко

И бокал с вином, которое почти и не тронули. Взгляд Кристины метнулся к основному столу, словно удостоверяясь, что и там ничего не изменилось. Трое. Их здесь трое было. Неужели и правда встреча? А она такой скандал ему закатила… Хотя не могла сказать, что сейчас жалеет о том, во что это все выплеснулось. До сих пор поверить не могла, что не бредит и в сознании. Что не снится ей это — его тело, к которому притиснута; его рука, скользящая по спине, ласкающая Кристину; пальцы Кузьмы, накручивающие ее волосы. И стук его сердца под ее щекой.

— Но женщина все равно была? — хрипло уточнила она.

Кузьма рассмеялся веселее.

— Была. По делу. Ее, конечно, время от времени по-всякому называют, упрекая в том, о чем и ты подумала. Но это скорее от зависти. Не у каждого нашего депутата хватка и такие стальные я**а, как у этой главы партии, хоть и не особо большой в нашем созыве.

Настал ее черед улыбаться. Поняла, о ком он.

— Встреча, значит, — вздохнула.

— Встреча, — подтвердил он. — С лидерами других фракций и партнерами по коалиции. Через две недели пленарные дни начинаются. Надо договариваться о голосованиях и законопроектах уже сейчас.

— Лучше бы выяснил, кто на тебя покушался, — проворчала Кристина, еще не готовая все претензии по ревности снять.

— Об этом тоже говорили, мавка. Не твоя проблема. Я разбираюсь.

«Придурок».

Не сказала вслух, не выдала свое возмущение тем, что пытался ее отстранить. Но Кузьма все равно ощутил, криво улыбнулся. Поцеловал проступившую между бровей складку.

Ей осталось только вздохнуть.

— А в душ зачем ходил? — спросила о том, что так зацепило.

— Долбанная слабость еще, — глубоко вздохнул. — То и дело в пот бросает. От малейшего усилия. Не хотел, чтобы от меня, как от грузчика, несло, когда ты приедешь…

— Дурной! — застонала вдруг так, что самой этот крик резанул по ушам. Дернулась. Но он крепче руки сжал, не пустив никуда.

Снова больно в груди стало. В горле.

— Глупый мой! Я же любила тебя и грузчиком! Кем угодно любила! Потому что тебя, а не все другое!

Отвернулась, испытав укол отчаяния, о котором сейчас не хотела вспоминать. Опять ему в плечо лицо спрятала. От всего пыталась затаиться.

Он вновь ее до хруста костей сжал.

— Кристина… Малыш… — голос полон вины и боли, которую даже не пытался отрицать.

И прощения не просил. Вновь стукнуть его хочется.

Только и давал как-то ясно понять, что сейчас — не выпустит из своих рук. А ее начал терзать вопрос — надолго ли? И ужас охватил, безотчетный, неконтролируемый — едва представила, что вновь без него может остаться… Умереть легче. Точно уж — с моста и в глубину. Чтобы сразу. Не вынесет заново такой боли и муки…

— Не отпущу, мавка. Клянусь… — словно поняв ее мысли, он аккуратно отцепил ногти Кристины, оставившие следы на его коже, прижал пальцы к губам.

Хотелось верить. Но пока не могла. Разум еще был не в состоянии проанализировать и обдумать все, что случилось. Не мог сделать выводы.

Только сейчас про охранников вспомнила. Сначала смутилась, а потом отпустило немного, когда поняла, что они в этой кухне-совещательной закрылись. Далеко от приемной, где Вадим с Богданом остались. Да и двери хорошие. И звукоизоляция в кабинете Кузьмы должна на уровне быть. При его-то делах… Не зря же и встречу здесь проводил, а не в основном кабинете.

— Я таблетки уже месяц не пью, — вдруг вспомнила она.

И презервативов они не использовали…

Но даже испугаться — сил не осталось. Он из нее все выжал.

Да и не хотелось бояться. Глупо и нелепо — ну куда им сейчас еще и детей?! А по спине дрожь прошла, и совсем не страха, от одной лишь мысли, что может забеременеть. От него. От родного и любимого…

— Ты мне Владика обещал, помнишь? И Марину… — голос прервался.

Задохнулась.

Бред же… А у Кристины аж затрепетало все внутри. Зажмурилась. Сцепила зубы.

Ну о чем она думает?! Его убить недавно пытались…

Кузьма ничего не сказал. Выдохнул тяжело. Губами ее век коснулся. А его горячая ладонь накрыла ее голый живот. Мягко погладила, да так там и осталась. Тепло. Хорошо.

Тишина. Ничего не говорит все еще. А пальцы дрожат. Его, не у Кристины. Второй рукой крепче ее плечи обнимает. И губы на ее виске, не отрывается.

Говорить ни он, ни она не готовы. Слишком остро все. Слишком… Просто чересчур.

Лезет в голову мешанина всякая. Не важная, смешная, глупая.

Вот интересно: не помнила — как он с нее белье снял? А она с него когда стянула?

Голые оба. А Кузьма в носках. Не достала она туда, видимо. В любом другом — отвратило бы. А в нем — ее он. И все. До последнего волоска на коже, до каждой капли пота, которым так боялся ее оттолкнуть.

— Разберемся, мавка. Со всем разберемся, если появятся вопросы, — тихо прошептал, крепко, но уже мягко обнимая. — А сейчас — поехали домой.

Домой… Куда? Где их дом теперь? В той квартире, что подарил? В старой — у матери? Или в его — где Кристина ни разу и не была. Да и как сдвинуться — если мышцы, что масло, не может пошевелиться. И ему тяжело — видит, что и Кузьма устал. Но и в офисе торчать всю ночь — не вариант, прав он.

Глава 21

Настоящее