The Struggle for the Eurasian Borderlands. From The Rise Of Early Modern Empires To The End Of The First World War

Историк, пытающийся разобраться в спорах о групповой идентификации в истории Евразии, сталкивается с тремя подходами: ситуационным, который подчеркивает взаимодействие популяций, живущих в разных экологических нишах; первобытным, который рассматривает культурно значимые характеристики; и эмпирическим, который изучает общность совместного опыта. Эти подходы не исчерпывают проблему идентификации, но и не исключают ее. Некоторые сообщества пережили процесс распада или слияния (можно ли это назвать этнотерми-нусом?). Для обозначения одной и той же этнической общности часто используется множество терминов, как самой группой, так и посторонними людьми; они также могут меняться с течением времени. Например, очень мало единообразия в наименовании племенных групп в Транс-Каспийском регионе. То же самое можно сказать и об оседлых земледельцах во многих регионах Евразии. В крайних случаях, взятых из истории Белоруссии на одном конце и Синьцзяна на другом конце Евразии, коренные земледельцы, когда их просили назвать себя, отвечали, что они "местные жители". В Македонии вплоть до XIX века, как отмечали современные наблюдатели, население могло превратиться в болгар или сербов, а возможно, и в греков, если бы оно оказалось под длительным и непосредственным контролем одной из этнически безопасных основных земель. Наконец, даже самосознательные этнические сообщества не обязательно превращаются в нации. Они могут превратиться в нации, а могут и не превратиться; многое зависит от того, будут ли они втянуты в узел грамотности и межгруппового общения или подвергнутся влиянию интеллектуалов и массового образования - условий, которые не были повсеместными до середины XX века, а к тому времени многие этнические сообщества просто исчезли.

Большое разнообразие приграничных территорий и смешение населения вынуждали правящие элиты мультикультурных государств разрабатывать различные административные решения для управления ими. Как правило, они были направлены на учет исторических и культурных факторов. Однако правящие элиты и завоеванные народы не всегда одинаково интерпретировали эти факторы. Более того, имперское правление часто вносило изменения в организацию или статус пограничных земель в зависимости от необходимости обеспечения внутренней стабильности и внешней безопасности. Пытаясь укрепить привязанность пограничных земель к центрам власти, имперские правящие элиты периодически проводили реформы, которые влияли на имперское правление в целом. Чаще всего они были вызваны развязыванием пограничных войн и потерей территорий или воспринимались как угроза целостности государства.

Проблема определения пограничной территории - это не просто академическая задача; она стала предметом серьезных политических споров, не последнюю роль в которых сыграла полемика времен холодной войны. Историки обществ, которые в некоторых случаях превращались из независимого государства в пограничную территорию, разделенную между конкурирующими мультикультурными государствами, разрабатывали интерпретацию своего исторического состояния в цивилизационных терминах. Подобные усилия предпринимались давно и получили новое развитие во время холодной войны.