The Wes Anderson Collection. Беседы с Уэсом Андерсоном о его фильмах. От «Бутылочной ракеты» до «Королевства полной луны»

У меня было несколько открыток. Среди них была картина Бронзино, которая находится в Коллекции Фрика, и картины Ганса Гольбейна-старшего, в них есть определенная цветовая гамма.

Для «Бутылочной ракеты» у меня были изображения картин Хокни и фотографии. Я сделал коллаж во всю стену в художественном отделе – там были все изображения, которые я показывал группе. Не помню, чтобы я делал что-то подобное во время работы над «Академией Рашмор». Знаешь, я ведь хорошо был знаком с той школой, где мы снимали, – я учился там. Когда мы работали над сценарием, я все описывал: «Вот это в том углу, за блоком кондиционера, рядом с этой штукой». И мы снимали именно там, где я сказал. Так что вся съемочная площадка заранее была в моей голове. И герои одеты в форму, которую действительно носят ученики школы: бежевые брюки и голубые рубашки. Но Макс носит еще и пиджак, галстук и все такое. Мы придумали знаки отличия, но многое взяли из реальной жизни. И когда его выгоняют, он идет в другую старшую школу, которая находится напротив. В этой школе учился мой отец, поэтому я достаточно хорошо знал и ее.

Что это за школа?

Ламарская. В фильме мы назвали ее именем Гровера Кливленда. Мой отец учился там семестр или около того. Он учился во многих школах.

Ранее ты говорил мне, что музыка очень сильно повлияла на тон, на атмосферу фильма. Как сама музыка, так и музыканты.

Изначально все должно было происходить под музыку The Kinks. Они казались очень хорошим вариантом. Они тоже ходят в блейзерах, но больше похожи на таких лунатиков – как раз, как наш герой. В итоге это все переросло в идею Британского вторжения. Уже до начала непосредственной работы над фильмом у меня был готов список всех композиций, поэтому во время съемок мы очень плотно работали с музыкой. Мы засекали время сцены, на которую потом накладывали музыку и все такое. Но помимо этого была музыка, которую Марк Мазерсбо написал специально для фильма, это такая же его часть, как и все остальное. Музыка Марка стала последним штрихом. Это было как раз то, чего я хотел. Нечто оригинальное, принадлежащее только фильму. Фильм обрел свой голос, когда появилась музыка Марка.

Я помню, как впервые посмотрел фильм на предварительном показе. Когда появился логотип Touchstone и я услышал эту музыку, сразу немного разволновался, потому что возникло ощущение, не знаю, как точно описать его, что все это очень по-детски и невинно, но все же было что-то резкое, какая-то движущая сила в музыке. И в его композиции много таких отрывков, особенно в той части фильма, где все вышло из-под контроля нашего героя – тогда появляются тяжелые барабаны.

Большие барабаны.

И кажется, что приближается кельтская армия или что-то в этом роде.

Мы нашли пару инструментов, которые создают такое ощущение. Ты ведь знаешь, что у нас не было оркестра? Это была небольшая группа. На самом деле это была камерная музыка, и все было сыграно и записано на месте. Очень сдержанная работа и очень хороший опыт.

Каково было снимать фильм в родном городе?

Самое смешное, что я действительно не встретил там никого, кого знал бы. У меня были друзья, которые снялись в фильме, появлялись там несколько раз, но сам я жил в отеле. Мои мама и отец приходили на съемочную площадку, но не очень часто. Я как будто был участником гостевой кинокомпании. Мы жили в отеле, где даже окна не открывались. Они были запечатаны.

Помню, что одновременно со съемками проходила встреча выпускников по случаю десятилетнего юбилея со дня окончания школы, но я не пошел туда. Во время этой встречи мы снимали в самой школе, у нас были ночные съемки. Но было приятно вернуться в школу, и некоторые учителя, которых я знал, все так же преподавали. Было хорошо, что я знал это место. И мой брат Эрик тоже там был. Он снял документальный фильм о съемках.

Думали ли вы с Оуэном о каком-то конкретном образе, когда придумывали Макса Фишера? Любом образе киногероя, актера или исполнителя?