Тьяна. Избранница Каарха

— Я сделаю все, чтобы защитить Тьяну, — серьезно кивнул тот, схватил меня за руку и потащил вверх по лестнице.

— Подожди! Куда мы? Что вообще все это значит? Зачем я ему нужна? Кракен ведь здесь из-за меня?

— Помолчи. Единственное, что нам остается, — это молиться…

— Я не умею, — задыхаясь от быстрого бега, ответила ему.

Мы уже поднялись на третий этаж.

— Научишься. А мы будем молиться, чтобы Сандер выдержал.

— Выдержал что? Что он задумал?

— Он спасет нас всех.

— Но как?

Руку я все-таки выдернула и замерла у огромного окна, из которого открывался вид на океан.

Щупалец стало еще больше. Они поднимались и опадали, нагоняя ужас. Колокол на главной башне города гремел, предупреждая об опасности. Ветер срывал листья и ветки с деревьев, мелкие капли дождя забарабанили по стеклу, оставляя небольшие ручейки-дорожки.

А темная мужская фигура бежала в сторону пляжа.

— Это кто? Это Сандер? — прижимаясь ладонями к прохладному стеклу, спросила я.

— Отойди от окна, — тут же одернул меня Виттор.

— Это Сандер? — не унималась я. — Он же бежит прямо в лапы… щупальца кракена! Это самоубийство!

— Смотри, — вдруг ответил Ниардо, поворачивая меня к окну. — Смотри и запоминай. Такого ты больше не увидишь.

И я смотрела.

Сандер подбежал к самому краю воды. Я видела, как брызги волн окатывали его с ног до головы, но мужчина стоял и не двигался, как неприступная скала.

А потом…

— Ох, мамочки, — прошептала я, прижимаясь лбом к прозрачной поверхности.

Огромная трехметровая волна вдруг угрожающе поднялась над пляжем, обнажив ужасного головоногого монстра жуткого серо-бурого цвета со множеством извивающихся щупалец, которые тянулись… ко мне. Застыв на секунду, вода обрушилась на Сандера.

Я вскрикнула от ужаса, отшатнулась и прижала руку ко рту.

Но это было только начало.

Мутные воды вдруг расступились, образовав непроницаемый прозрачный круг, внутри которого в полный рост, раскинув руки, стоял мужчина. Вокруг него пульсировали и сверкали светло-голубые линии, которые превращались в огромные силовые плети.

Оружие богов.

Только в этот момент я внезапно поняла, кем на самом деле являлся мой муж. Не просто островитянин, посол и сильный духом мужчина.

Сандер был потомком водного бога Каарха. Последний из древнего рода, который считался вымершим. Тот, кто рожден уничтожать чудовищ и управлять водной стихией.

Четыре великих божества и один Темный, запретный бог. Тот, чье имя на подавляющем большинстве территорий нашего мира произносить запрещено. Лишь ящеры могли позволить себе такое святотатство, не боясь ответной реакции — Темный отличался крайне вредным и мстительным характером. Но ящеры давно ничего не боялись. Зверь внутри их уничтожил все человеческое века назад.

Легенды о том, как боги сходили к простым смертным, их приключения, деяния и чудеса, творимые ради потехи, — всего этого хватало у каждого народа. Сложнее было понять, где истина, а где ложь, выдуманная жрецами во славу своих богов. Правду знали лишь потомки, верные и носители древней крови, которой они так гордились.

Дриады рассказывали, что первые лесные нимфы были сотворены Зеленым богом и появились прямо из священного дерева, хранившего на себе отпечатки всех юных душ. Там осталась и моя ладошка. Я знала, что Эстрея не смогла ее стереть. Бог Древ хотел создать существ, хранителей жизни. Легенды гласили, что первые дриады могли заживлять все раны, даже самые страшные (не путать с воскрешением, это стезя Темного бога), общаться с деревьями, растениями, животными и птицами, а еще они могли в случае опасности обращаться в деревья. Но это происходило так давно, что трудно было понять, случалось так на самом деле или это лишь сказки.

Потомки огненного бога Сайрона, объединившие несколько провинций в одну большую Империю, во главе которой они встали, обладали силой огня. Во время свадебного обряда я видела, что повелитель не утратил умения обращаться с пламенем, хотя папа был сильнее.

Я хорошо помнила, как он жонглировал для меня крохотными огненными шариками, подбрасывал их к самому потолку и ловил. А я все удивлялась: почему гадкий огонь не жжет его ладони, не оставляет после себя страшных ожогов? Меня пламя не принимало, стоило протянуть руку, и шарики искрили, шипели, предупреждая об опасности, точно собаки.

— Гадкий огонь, — со слезами на глазах пищала я, потирая пальцы.

— Это потому что ты больше дриада, чем дочь Сайрона, — смеясь, отвечал отец. По щелчку его пальцев шарики растворялись в воздухе, оставляя после себя лишь легкий дымок. — Ты — жизнь, Тьяна. А огонь — это разрушение, подчинение и боль. Хорошо, что этот дар тебя не коснулся, ты свободна от его обжигающей зависимости.