Тьяна. Избранница Каарха

Сандер бросил взгляд на мать, но промолчал. Интересно, замечает ли она то, что давно уже перестало быть секретом для него самого? Но по лицу дриады Фрионы трудно было что-либо определить, она уже давно привыкла прятать от всех свои эмоции. С тех самых пор, как погиб отец.

Тонкая, хрупкая, с золотисто-рыжими волосами, собранными в элегантный пучок, чуть раскосыми зелеными глазами и аккуратным носиком, она была так же красива, как и много лет назад, когда впервые встретила своего возлюбленного. Даже струящийся кафтан из черной траурной ткани не портил этой красоты, делал ее моложе и беззащитнее.

Дриада, отказавшаяся от бессмертия ради любимого и родившая ему долгожданного сына. Но за все надо платить. За грань ей уйти не дали, заставили жить, изо дня в день медленно сгорая от тоски по мужу.

И как бы малодушно это ни звучало, Сандер радовался. Потерять сразу двух родителей было бы мучительно.

— Совет ждет от тебя отчета, — произнесла мать, присаживаясь на низкий диван.

— Подождут до утра.

А еще лучше — сбежать от них в бесконечные воды океана, устроить облаву на кракенов и не появляться неделю, а то и две.

— Они хотят предложить тебе пять кандидатур на роль амери.

Так и знал, что дело закончится этим.

— Еще одна загубленная по моей вине душа, да, мама? — поворачиваясь, спросил он, опираясь бедром о широкий подоконник.

— Зачем ты так. Ты ведь знаешь, что жизнь непредсказуема и всякое может случиться. Я-то жива.

— Но мы оба знаем, чего стоило тебе мое рождение.

По совершенному, лишенному даже мелких морщинок лицу промелькнула тень.

Дриада может родить лишь дочь. Каарх — только сына. Но что делать, если эти двое встретились и полюбили друг друга? Что, если этот обреченный с самого начала союз влюбленные не захотели расторгнуть и решили идти до конца?

Фрионе пришлось провести много месяцев в высокой темной башне, где полностью отсутствовали солнечный свет и какие-либо растения. Там не было жизни, лишь холодный бездушный серый камень. Там дар Зеленого едва не погас, едва не забрал с собой и мать, и дитя.

Но женщина выстояла и тем самым разорвала нерушимую связь с мужем. Связь дриады с избранником. Высокая цена за долгожданного ребенка? Он не знал. Они никогда это не обсуждали, деликатно обходили болезненную тему в разговорах.

— Ты же понимаешь, — мягко ответила Фриона. — Если бы надо было, я повторила бы все еще раз. Ты не должен казнить себя, Сандер. Все девушки знают о долге и чести, которую они могут оказать тебе и Кароссу.

Сандер вздрогнул, вспомнив, каким безжизненным сделалось тело жены в его руках, когда кристалл, насытившись, оставил ее в покое. И это тоже был долг.

— Не надо рассказывать мне об обязанностях, мама. Я знаю, что первый советник просто поставил несчастных перед фактом, не оставив даже шанса сделать самостоятельный выбор.

Она не стала отрицать и возражать.

— В любом случае тебе нужен сын, Сандер. Оттягивать больше нельзя. Особенно сейчас, когда ящеры активировались на западе, а кракены стали близко подплывать к острову. Когда отношения с императором напряжены до предела.

Он и сам все это прекрасно знал и понимал.

— Ты права. Но я не хочу обсуждать это сейчас. Только не сейчас.

— Хорошо. Я понимаю. Тебе надо отдохнуть. — Фриона подошла к сыну и стала ласково гладить его по голове, перебирая влажные волосы. — Набирайся сил, мой мальчик.

— Да, мама. — Сандер поймал ее ладошку и поднес к сухим, обветренным губам. — Спасибо, что пришла.

— Я не могла иначе. Ты же знаешь, я чувствую твою боль.

— Знаю и постараюсь держать себя в руках.

— Нет, не стоит. Отдыхай, сейчас это самое главное.

Остановилась Фриона лишь у двери.

— Знаешь, чего я боялась все эти годы? — неожиданно спросила женщина, не оборачиваясь.

— Моей гибели? — предположил Сандер.

— Нет, не смерти. Я знала, что ты слишком силен для этих тварей.

— Чего же тогда?

— Что ты все еще ее любишь, — неожиданно со вздохом призналась Фриона. — Несмотря ни на что.

— Кого? — глухо спросил мужчина, уже зная, какой ответ получит.

— Эстрею. Но сейчас я понимаю, что это не так. И не знаю, радоваться мне или начинать волноваться, — ответила мать и вышла, осторожно прикрыв за собой дверь.

Тьяна

Очнулась я все в той же комнате. Только на улице стоял яркий солнечный день. Мелодично пели птицы, пролетая мимо балкона. В воздухе отчетливо пахло дождем, а из окна тянуло свежестью.

Открыв глаза, я некоторое время просто лежала, глядя в потолок, и пыталась разобраться в собственном теле. Ритуал состоялся, силу забрали, значит, во мне должно что-то измениться, и это что-то я обязана почувствовать и принять.

Пустота.

Она навалилась тяжелым грузом, сметая все остальные эмоции. Меня посетило страшное чувство, что вместе с огненной магией кристалл забрал не только способность иметь детей, а еще кое-что очень важное — разрушил, разрубил под корень связь с отцом.

Моим любимым, самым дорогим папочкой со смеющимися карими глазами, окруженными сеткой мелких морщин, с самыми добрыми сильными руками и хрипловатым голосом.