Тиара

Кот понимающе мяукал, и уходил по своим кошачьим делам в другую комнату. На этом, собственно ритуал освобождения заканчивался, и Лера приступала к трапезе в полном одиночестве.

Правда, одиночество никогда не бывало долгим. Но в этот раз о том, что снова свободна коту объявить она не успела. Деточка встретился раньше. Это как-то даже неприлично. Стоит хорошенько подумать продолжать это знакомство или оставить как есть.

Стук в дверь отвлек Валерию от сентиментальных размышлений. Она убрала чашку и крикнула:

– Открыто! Входите!

Не очень уверенно в помещение вошла пожилая, очень элегантная женщина.

– Проходите, присаживайтесь – Лера показала рукой в сторону кресла и приготовилась слушать.

Элеонора Рудольфовна, кивнув, прошла через комнату и устроилась в кресле. Она явно смущалась. Порыв, приведший её к частному детективу, как-то иссяк, и теперь она предпочла бы оказаться где-нибудь в другом месте. Девушка за столом выглядела такой внимательной, а уходить было уже как-то неудобно, и Элеонора Рудольфовна решилась.

– Мне кажется, что я нуждаюсь в помощи.

Лера кивнула. Она видела, что посетительница явно взволнована и решила дать ей время немножко успокоиться и самой рассказать о том, что произошло. А то, что с пожилой женщиной произошло нечто выбивающееся из привычного круга событий уже не вызывало у Леры никаких сомнений.

Вздохнув, Элеонора Рудольфовна продолжила:

– Мне нужно хотя бы посоветоваться со специалистом. Просто не знаю, что в этом случае и делать.

Она опять замолчала. Лера продолжала внимательно смотреть на посетительницу. Наконец клиентка видимо окончательно собралась с духом и продолжила:

– Сегодня я пошла на выставку, посмотреть картины. Я сама увлекаюсь живописью. На любительском уровне. Картины на выставке, относятся к стилю, который я, надо сказать, не особенно понимаю и, если честно, вообще не люблю, но мне было интересно.

– И на выставке что-то произошло?

– Да. Видите ли, у меня проблемы со слухом и уже давно. Я практически не слышу.

– Вы свободно разговариваете. Совершенно незаметно, что у вас могут быть проблемы такого рода.

– Я умею читать по губам, и, слава богу, со зрением у меня все в порядке. И к тому же недавно я купила слуховой аппарат. Знаете, я и раньше пыталась пользоваться приспособлениями такого рода, но все звуки сопровождались ужасным свистом. Нет, уж лучше читать по губам. А новый аппарат совсем другой. Теперь я даже могу разговаривать по телефону. И его совсем не видно под прической. Но в личном общении – по-прежнему предпочитаю видеть губы собеседника.

– Так вот – продолжила Элеонора Рудольфовна – около выхода из зала в кресле сидел мужчина с ярким журналом. Потом из другого выхода вошел мужчина помоложе, и у него в руках был похожий журнал. Он как будто бы смотрел картины пока потихоньку не подошел к сидящему. Я тоже присела отдохнуть почти в центре зала, это достаточно далеко, чтобы я могла слышать разговор – но я видела, что сказал сидящий в кресле мужчина. Мне нужно кому-нибудь рассказать об этом.

– И что же он сказал?

– Он сказал: «Двадцать пятого он выйдет из банка в три часа пятнадцать минут. Пока он будет на шоссе – я ничего не могу сделать. Но как только съедет с трассы – я выполню то, что обещал». Я не знаю, что ему сказал тот, что помоложе, но зато прекрасно видела ответ. Мужчина постарше ответил: «Мне нужно, чтобы на дороге никого не было, и машину не обнаружили в течение хотя бы двадцати минут. Иначе я выхожу из дела. Я и так зря свечусь с вами, мы могли обо всем договориться заочно. Не стоило идти на поводу ваших идиотских капризов и устраивать этот дешевый балаган. Когда все закончу – я найду возможность сообщить вам».

Элеонора Рудольфовна вздохнула и продолжила:

– Я поскорей ушла. Даже не помню как. Зашла в кафе, какое-то время посидела там, и только когда почувствовала себя немного лучше, вернулась на выставку чтобы поговорить с девушкой, которая проверяет билеты.

– Она вам что-то рассказала?

– Ничего интересного. Только удивилась, что я интересуюсь теми мужчинами. Потому что, оказывается, как только я ушла, один из них подходил к ней и спрашивал обо мне.

– Вы ей рассказывали, что увлекаетесь рисованием?

– Да. Но я не называла своего имени.

Лера подумала, что это не проблема.

– Конечно, вы можете оставить заявление в полиции. Не очень уверена, что к нему отнесутся всерьез пока ничего не произошло. К тому же еще неясно кому именно грозит опасность. Вы сможете описать этих мужчин?

Элеонора Рудольфовна попыталась рассказать о мужчинах. Оба одеты в темных тонах. Одному около сорока – сорока пяти, другой гораздо моложе. У молодого лакированная обувь. Выглядят прилично. Вот и все, что она смогла сказать. Да, конечно, она бы узнала их, если бы увидела, но не смогла бы помочь в составлении фоторобота.

– Как вам кажется, за вами не следили, когда вы ушли с выставки?

– Думаю, что нет. На что я им? Впрочем, я так испугана и огорчена, что, наверное, не заметила бы, даже если бы за мной шел бы строем целый полк.

– А когда шли сюда ничего странного не случилось?

– А почему вы спрашиваете?