Тяжелый пепел

Сказано – сделано. Как только антенна пошла на новый круг, я выскочил из-под прикрытия гаража и побежал по дороге, не сводя глаз с черных полос жженой резины на асфальте. Похоже, тот, кто был за рулем, не жалел машину, пытаясь не то уйти от грозящей ему опасности, не то выступая в роли истребителя жутких чудовищ, порожденных воздействием на его разум пси-излучения. Судя по лужам запекшейся крови на дороге и трупу с отпечатками протектора на лабораторной одежде, второй вариант выглядел более правдоподобно.

Почти сразу за лежащим лицом вниз сбитым телом следы колес ныряли с дороги на газон. Два черных глубоких полукруга вели к асфальтированной площадке вокруг одноэтажного здания с распахнутыми воротами и узкими длинными окнами под самой крышей.

Антенна уже преодолела две трети круга и продолжала неумолимо поворачиваться вогнутой плоскостью ко мне. Долгая жизнь в Зоне не только закаляет характер, но и отлично развивает интуицию. Вот и сейчас я нутром чуял, что, как только окажусь под потоком узконаправленного пси-излучения, мощность неизвестного мне излучателя скакнет до предельных значений.

Бежать назад не имело смысла, я просто не успел бы спрятаться за стены гаража. Оставалось мчаться вперед со всех ног, надеясь на непредсказуемую удачу и счастливый случай.

Шестьдесят метров до распахнутых ворот здания я преодолел за пять секунд. Будь это где-нибудь на соревнованиях, меня ждала бы слава всемирно известного бегуна, а так я просто боролся за свою жизнь и нормально функционирующие мозги.

И все-таки меня накрыло по касательной волной пси-излучения, когда я в прыжке влетел в сумеречную прохладу спасительного здания. Иначе с чего бы мне померещились плавающие в воздухе деревянные ящики? Лишь когда один из них пролетел в непосредственной близости от моей головы и, ударившись в стену, с оглушительным треском разлетелся на щепки, я понял, что это не порожденные последствиями пси-излучения галлюцинации.

Вероятно, здесь не так давно обосновались пси-карлики или, еще того хуже, полтерги. Первых хотя бы видно, а потому понятно, куда стрелять, а вот со вторыми такой фокус не прокатит. Они до самой смерти остаются невидимыми, и убить их можно, только ориентируясь на зловещие вопли. Иногда, бывает, опасные мутанты принимают форму этакого наэлектризованного облачка, и тогда справиться с ними немного легче, но, похоже, не в этот раз.

Длинной очередью от бедра я разбил в щепки несколько летящих на меня ящиков и увернулся от сорванного со стены шкафчика для медикаментов. Из темного угла помещения донесся полный яростной злобы протяжный вой, а потом раздался отвратительный хохот, как будто там кричала гиена.

– С тобой потом разберусь, – пообещал я полтергу, сжег еще с десяток патронов, сбивая летящие в меня предметы, от железных канистр до хлопающих страницами засаленных книг, и выскочил на улицу, убедившись перед этим, что парабола антенны смотрит в противоположную от меня сторону.

Два широких полукруга из комьев вывороченной с газона земли вели за угол здания. Следуя по ним, как по путеводной нити, я наконец-то нашел, что искал: бронеавтомобиль «Тигр» с распахнутой водительской дверцей и боевым модулем из сорокамиллиметрового гранатомета «балкан» и крупнокалиберного пулемета «корд» на крыше.

Рядом с передними колесами броневика лежал труп водителя. Как я и ожидал, на его лице застыла гримаса страха. Судя по всему, он выскочил, обуянный ужасом, из машины, за что немедленно поплатился. Его грудь была исклевана пулями, а к камуфляжной раскраске формы добавились бесформенные пятна бурого цвета.

Прежде чем забраться в машину, я глянул на экран ПДА. Две зеленые точки были на полпути к лагерю. Выходит, я потратил не так много времени, хотя мне казалось, его ушла целая уйма на то, чтобы добраться до «Тигра». Я перешагнул через труп водителя, залез в кабину бронированной махины и протиснулся между передних сидений в боевое отделение. Стрелок с пробитой пулей головой лежал на полу отсека в луже запекшейся крови. Раздвижная платформа была в собранном виде. Я встал на нее, как на парапет, и высунул голову в отверстие турели. На мое счастье, ничто не загораживало антенну, а в барабане АГС-40 еще оставались заряженные в подающую ленту гранаты.

– Ну, милый, не подведи, – прошептал я, ловя в оптический прицел гранатомета поворачивающуюся ко мне антенну, крепко схватился за рукоятки оружия и выжал спусковую скобу.

«Балкан» грозно зарокотал, выплевывая гранаты одну за другой. Я целился в центр параболической решетки, хотя, наверное, лучше было бы взорвать основание мачты, чтобы вся эта гребаная конструкция рухнула к чертям нюхачьим и больше никому не отравляла жизнь.