Тибет, или Изумрудная Чаша Патриарха

– Ничего, парень. Просто слишком большая обезьяна в кустах. Жаль, слабо метнул, – пошутил Виктор, глядя в карту-схему, подобранную с земли. – Так вот же брод! Метрах в тридцати отсюда.

Братья-проводники так и не поняли, что произошло. Они послушно поплелись за Виктором, ведя за собой своих мулов.

После брода путь пошёл в гору, и идти стало легче. Ещё два часа пути, и Виктор со своими провожатыми вышел на широкую просторную площадку, расчищенную перед входом в пещеру.

– Это здесь, – уверенно сказал Кращи.

– Уже вижу, – ответил Виктор и подошёл к тёмному отверстию, зияющему в горе.

Виктор всматривался в эту пугающую и одновременно манящую темноту. Ему казалось, что он стоит на краю мира. Может быть, точно так же в доисторические времена на этом самом месте стоял первобытный охотник, опасаясь чёрной неизвестности в глубине этого природного укрытия. Оттуда веяло холодом, и какая-то грозная тишина только добавляла суеверного ужаса тому, кого судьба приводила к этому удивительному месту.

Но Виктор Лавров определённо был не из трусливых. Звучно выдохнув, он подошёл к одному из мулов и достал из плетёной корзины, притороченной к спине животного, свой стандартный набор «объектив-защита-бленда». Бутанцы с интересом наблюдали за приготовлениями журналиста.

– Что вы собираетесь делать, мистер? – первым не выдержал любопытный Ищи.

Виктор, будто не услышав вопроса, повязал на голову бандану цвета хаки и перетянул шнуровку на ботинках, от которых ещё недавно был вынужден отказаться в знак уважения к Лопену Вангчуку. «Дорога тоже требует уважения», – думал Лавров, управляясь со шнурками.

– Кому-то придётся остаться наверху – охранять мулов и вещи, – скомандовал Лавров тоном, не терпящим возражений.

В этот раз на лицах бутанцев застыл неподдельный испуг.

– Мистер, сюда разрешено заходить, только предварительно сняв обувь и только людям друкпа (бутанцам – Авт.). И то не всем, а лишь тем, кто прошёл посвящение, – сбивчиво затараторил Ищи.

– А иначе что? Земля разверзнется и начнётся конец света? – иронично спросил Виктор.

– Того, кто войдёт туда без разрешения, ждёт страшная кара, – взволнованно лепетал Ищи, – может убить молния.

– …Или духи гор превратят обманщика в дерево, – добавил Кращи.

Виктор расхохотался.

– В дерево? Это в какое же? В банан или бамбук? Я хочу знать заранее, это очень важно!

– Не смейся, чилипа (чужеземец. – Авт.)! – сверкнув глазами, вскрикнул Кращи. – Посмотри на эти деревья!

Кращи торжественно взмахнул рукой в сторону столетних хвойных великанов неподалёку.

– Вот! Это не деревья! – ораторствовал проводник. – Это те европейцы, которые ослушались высшего закона, и теперь они уже никому ничего не расскажут!

Виктор с наигранным вниманием слушал Кращи и так же театрально поддакивал его взволнованному монологу.

– Ты знаешь, скажу по секрету, у меня один друг тоже иногда превращается в дерево… – в тон Кращи воскликнул Виктор, – …когда виски напьётся… Но для этого даже не нужно заходить в пещеру, – добавил журналист, едва сдерживая смех.

Кращи на удивление хорошо понял шутку украинца и вмиг успокоился.

– Хорошо. Смейся, европеец! Но знай! Никто из чилипа ещё не выходил из этой пещеры живым. Я не пойду с тобой! И брат мой не пойдёт.

Твёрдый взгляд двух маленьких жителей этих гор не давал усомниться в их решимости.

Несколько секунд Виктор и Кращи сосредоточенно смотрели друг другу в глаза.

– Ну что же. Не хотите – не идите. Но должен вас предупредить: у меня есть отличное посвящение.

И Виктор вынул из кармана куртки «сафари» маленький целлофановый пакетик, в котором лежали аккуратно смотанные в трубочку и перевязанные резинкой долларовые купюры. Глаза бутанцев заблестели.

– Во-о-от! А вы говорите – дерево, дерево… Ну, кто со мной?

С минуту бутанцы молчали и переглядывались. Первым заговорил Кращи.

– …Но учтите! Если мой брат погибнет, вы мне должны будете выплатить неустойку в тысячу, нет… в две тысячи долларов!

– Хорошо! – В глазах Виктора запрыгали весёлые искорки. – Послушай, Кращи. А может, я с тобой схожу, а две тысячи дам твоему брату, если что?

– Мне нельзя! – твёрдо сказал Кращи. – Я на следующей неделе пасу яков. Наша очередь.

«Вот же лиса, – с улыбкой думал Виктор, вытаскивая из корзины огромный фонарь. – Если бы не Гималаи, я бы подумал, что торгуюсь где-нибудь у нас, под Житомиром. Пройдохи везде одинаковы!»

На этот раз Виктор не стал снимать обувь, как было предписано Буддой. «В конце концов, у меня есть Иисус – я думаю, они с Буддой как-нибудь договорятся, чтобы я не простыл». Лавров не был атеистом, но иногда отпускал такие шутки, за которые его покойная бабушка точно не похвалила бы любимого внука. Издержки профессии, что поделаешь.

Ищи и Виктор стали погружаться во тьму подземелья. «Хм, две тысячи долларов… Это получается, что моя машина, которая осталась на стоянке в Борисполе, стоит десять бутанцев? Негусто», – весело размышлял журналист.