Тихая охота

– В холодильнике торт. «Принц-чернобурка», безе с черносливом. Элверд принес, просил тебе передать слова глубочайшей благодарности.

– С какой стати? – удивился Валериан.

– Говорит, Брант его впервые в жизни приревновал. И это выразилось не в криках или, упаси Хлебодарный, рукоприкладстве, а во внезапном согласии сопровождать в поездке.

– Сообразил, что в Лисогорске и Чернотропе мужу могут встретиться не только хулиганы, но и желающие обсудить скрытый эротизм мозаичных панно?

– Вероятно.

Валериан вытащил из холодильника торт, крикнул в закрывающуюся дверь:

– Как ты думаешь, торт выбрали с намеком на мое аристократическое происхождение?

– Наверняка, – отец задержался, посоветовал в щель. – Поешь и поспи, принц-чернобурка. Я не хочу, чтобы прихожане шушукались у меня за спиной, обсуждая твою разгульную жизнь.

– Мы сбытчика взяли! – напомнил Валериан.

Дверь закрылась. Оправдание не помогло.

Пришлось последовать совету. Он съел два бутерброда, заполировал куском торта, отсалютовав чаем особняку с балконом, и улегся спать, скорчившись на боку, и подложив подушку под ноющий локоть. Заранее было ясно, что встреча с Анджеем аукнется последствиями, но Валериан ни о чем не жалел. В училище их объединило землячество, к третьему курсу переросшее в дружбу. Потом разошлись по разным группам – Анджей выбрал службу в полицейском комиссариате, а Валериан ушел на военную подготовку, чтобы устроиться в Управление по борьбе с экстремизмом и терроризмом. После училища они оба попали в Лисогорскую губернию, и это разворошило чуть остывшие угли дружбы. От Лисогорска, где служил Анджей, до Чернотропа, куда отправили Валериана, было полтора часа езды, не проблема сесть за руль и добраться. Виделись, понятное дело, не часто – оба вкалывали не на страх, а на совесть – зато, встретившись, обязательно устраивали посиделки с пивом, заканчивающиеся какими-нибудь приключениями. Потом Анджей вернулся в Ключевые Воды – встретил своего омегу, когда съездил в отпуск к родителям – а Валериан так и остался в Чернотропе. Расстояние свело общение к телефонным звонкам, но они по-прежнему понимали друг друга с полуслова.

За все время знакомства Валериан и Анджей ссорились дважды: один раз из-за красивого омеги-виса, который в итоге выбрал волка из таможенного управления, а второй раз из-за омоновца Светозара. Из-за Светозара поссорились сильнее, чем из-за омеги, потому что Валериан не собирался спускать угрозы в свой адрес, а Анджей упрямо продвигал идею прощения и примирения. Кража и драка случились в Чернотропе, в дни той самой Лесной ярмарки, которую Элверд собирался посетить, чтобы купить грибные ликеры. ОМОН прибыл из Лисогорска, а подразделения УБЭТ перевели на режим повышенной боевой готовности. Разношерстную толпу собрали в гарнизонной офицерской казарме, чернотропцев по домам не отпускали, кормили в столовой, накрывая общие столы. Валериан, не любивший плотно завтракать, обычно отставлял в сторону или отдавал кому-нибудь порционный цилиндрик масла, обходясь кашей и вареными яйцами. Два утра он отдавал масло соседу-волку, а на третий день решил выменять на дополнительное яйцо – если найдутся желающие. Пока Валериан раздумывал, кому предложить такую, несомненно, заманчивую сделку – ведь масло гораздо ценнее яйца! – сидевший напротив Светозар сказал: «Ты все равно его не ешь», забрал цилиндрик и размазал по своему хлебу. От такой наглости Валериан сначала потерял дар речи, а когда обрел, решил промолчать и насыпал Светозару в чай содержимое двух солонок. И даже успел размешать, потому что Светозара окликнули, и он долго разговаривал с кем-то за соседним столом.

Кульминация произошла позже, в вестибюле. Валериан вышел из столовой первым, а Светозар его догнал – уже после того, как залпом выпил остывший чай. Началась словесная перепалка, затем рукоприкладство, переросшее в массовую драку. Светозара и Валериана отправили на гауптвахту, а лисы и волки еще месяц препирались, выясняя, кто победил – фонарей друг другу навешали примерно поровну.

Позже Анджей, знавший Светозара по работе, убеждал Валериана, что тот обещал спустить с него шкуру в сердцах, а на самом деле ни свежевать, ни прибивать трофей гвоздями к двери не собирался. Напирал на то, что у Светозара маленький сын, а беременный муж лежит в больнице на сохранении, мол, от этого любой будет нервным и скажет что угодно. Валериан вроде бы и верил, но прощать Светозара все равно не хотел, потому что его еще никто и никогда так нагло не обворовывал. Речи Анджея возымели умиротворяющее действие – Валериан отказался от дальнейшей мести. Но не более того. Небольшим утешением служило то, что самому ему за драку просто влепили выговор, а Светозару влепили выговор и зарубили повышение, не одобрили на должность заместителя командира отряда.