Тихий герой

Снаряд дёрнулся сильнее, попытался уйти с траектории в сторону, затем штопором ввинтиться в небо, затем стряхнуть седока, словно пепел с сигареты… Ага, понятно. Наивные албанцы, честное слово!

Я спокойно летел в нужном мне направлении, покрепче охватив веник ногами и вися вниз головой. В зубах торчала зажатая до времени свежая печенька. Чтобы дезориентировать в полёте *сову*, нужно быть… совиным богом нужно быть, а не албанским туристом с чесночным шампунем на каждый день.

— Поттер, хорош выёживаться! — заорали с комментаторского места.

— ДЖОРДАН! Громофон отдал, живо!

— Да он же сейчас снитч упустит, клоун хренов!

— Дай сюда! ПОТТЕР, ПРЕКРАТИТЕ БЕЗОБРАЗИЕ!

А город подумал — ученья идут. Но в одном «добрые» гриффиндорцы правы: удавку нужно сбрасывать. Она отбирает часть тяги, а у меня и так не Нимбус под седлом.

Разобраться с нитями, протянувшимися к блоку ориентации, оказалось несложно, и уже через полминуты метла оказалась исправной и защищённой от повторных атак. Я же полетел в сторону всё ещё скачущего по траве галеона — сомнений нет, его не только бросили на поле потехи ради, но и зачаровали. Не то чтобы меня интересовала монетка — просто именно в той стороне были преподавательские трибуны, а мне нужно поставить маркер на Квиррелла. Не нравится мне этот тип, нужно приготовиться к тому, что он проявит настойчивость.

Может возникнуть вопрос: почему я до сих пор не одарил маркерами всё население Хогвартса поимённо? Всё просто: удержание операционного маячка требует небольшой, но постоянной сосредоточенности. Их ставят по непосредственной необходимости.

Между тем игра шла своим чередом. Обе стороны фолили с разной степенью жёсткости, и это было объяснимо с учётом того, какие факультеты находятся сегодня на поле. Переходящие черту случаи Хуч пресекала и наказывала, возникающие у колец свалки — вовремя разнимала и растаскивала. В целом судила она толково и объективно, за одним исключением: жёсткая игра в моём отношении — игнорировалась.

Какое-то время я не придавал этому значения. Может, ловцов принято так прессовать? А Хиггс просто старше меня — он вообще староват уже для ловца — и может лучше за себя постоять. Но когда взбесился бладжер, я понял, что дело нечисто.

* * *

Наверное, Квиррелл убедился в тщетности попыток повлиять на мою метлу и сменил тактику. Первые две атаки меня не насторожили, но когда меня в третий раз за минуту попытались достать, я оглянулся посмотреть, кто же такой злой опять нарисовался на горизонте?

Злых загонщиков не было. А вот бладжер, пролетев с гулом мимо моей головы, самостоятельно совершил разворотный вираж и опять начал прицельный разгон.

Это было нетипично. Бладжеры имели некоторую свободу выбора траектории, если их скорость падала или если они приближались к условным границам поля, но они не выцеливали игроков, а неспешно блуждали в случайных направлениях, пока их не настигала бита загонщика. Я сосредоточился на уворотах от взбесившегося шара, ожидая, когда же судья остановит игру и наведёт порядок со спортинвентарём.

Но Хуч словно ослепла — избирательно и в моём направлении. Уверен, всё важное, происходящее на поле, она необъяснимым образом чувствует затылком и спиной, если не смотрит в эту сторону прямо сейчас. И вот прямо сейчас она демонстрировала живейшую заинтересованность штрафной зоной у противоположных колец.

Чтобы вы понимали: бладжеров в игре всего два. На обе команды вместе. И если один из них выбывает из доступности, эффективность загонщиков резко падает. Не вдвое — больше, чем вдвое, ведь теперь им нужно драться за единственный оставшийся железный шар в игре. Без бладжера всё, чем может помочь загонщик-защитник своей команде — идти на прямой контакт по тонкой грани фола, имитируя случайные столкновения.

А вот охотников-нападающих в игре — шестеро. И если они теряют противодействие в лице загонщиков, баланс игры смещается. Очень некрасивой становится игра. Не той, какой задумана.

Всё равно что на футбольном матче сдуется мяч. Буцать его можно, но… Обязанность арбитра — остановить игру и сменить инвентарь под весёлые прибаутки команд.

На трибунах нарастал раздраженный свист, крики и топот. Джордан сетовал, что «бладжер заклинило, а судья ворон на трибунах считает», и на этот раз его никто не одёргивал. Мне же стало не до зрителей. Квиррелл пристрелялся, и управляемый им бладжер взялся за меня всерьёз. Теперь, чтобы уворачиваться, приходилось напрягаться. А Хуч всё не останавливала игру.

И тогда я решил взять дело в свои руки. Квиррелл оборзел, нечего с ним церемониться. Ориентируясь на маячок, я вроде бы случайно занял подходящую позицию перед преподавательскими трибунами. Бладжер развернулся, прицелился и взял форсаж. Как только он приобрёл достаточную скорость, я резко ушел в сторону, а чугунный шар продолжил полёт в направлении трибун, слегка подправляемый моей магией.