Тихий Холм

Когда я чуток свыкся с мертвецами, на меня навалились свежие впечатления в виде ящеров. Они были покрупнее, чем те, что я видел в первой канализации, да и вели себя не так робко, как их сородичи. Я видел, как создания размером с мастифа щерились на меня острыми зубками из дна сточной канавы. Некоторые смельчаки пытались добраться до меня в прыжке, но высота была для них слишком большой. До поры до времени я тешил себя иллюзией безопасности. Но в какой-то момент я увидел, как путь мне перегородили два ящера явно не с благими намерениями. Понятия не имею, каким образом они умудрились попасть на настил, но факт. Пресмыкающиеся вперили в меня крохотные злые глазки, выглядящие в электрическом свете блестящими пуговицами. Свет не пугал их. Зелёные хвосты раскачивались из стороны в сторону.

– Брысь! – без особой надежды на успех прикрикнул я и сделал угрожающее движение фонарём, направив свет прямо в глаза одной из тварей. Ящер прытко рванулся вперёд, сократив расстояние между нами в два раза. Второй смело последовал за ним. Теперь они понемногу наступали на меня, а я лихорадочно размышлял, делая медленные осторожные шаги спиной вперёд. Только не убежать… Иначе твари бросятся вперёд, собьют меня с ног и растерзают в мгновение ока. Нужно их напугать… Но как? У меня нет даже приличной палки. Чёрт… Не для того я претерпел все эти злоключения, чтобы стать кормом для пресмыкающихся в зловонном отстойнике.

– Уходи! Прочь!..

Первый ящер застыл на месте, став недвижным истуканом. Сильные лапы напряглись, согнувшись в суставах. Я понял, что сейчас, прямо сейчас последует бросок. Почти не осознавая, что делаю, я внезапно выбросил руку вперёд и запустил фонарём в ненавистные ящеричьи глаза. Чего-чего, а такой выходки твари явно не ждали: издав тонкий писк, ближайший ящер отпрыгнул в сторону, но его дружок не сумел так быстро сориентироваться в обстановке и был за это наказан хорошей оплеухой по лицу железным фонарём. Я услышал за слепящим жёлтого сиянием ещё один писк, на порядок жалобнее. Фонарь звякнул, стукнувшись об ограждение. Ящер развернулся на месте и без оглядки рванулся прочь. Вряд ли в глупом существе осталась достаточная смелость, чтобы кинуться на меня ещё раз… но вот оставшийся ящер всё ещё представлял угрозу.

Перехват инициативы. Вот как это называлось. Я безрассудно бросился вперёд, занося ногу для удара. Вида стремительно приближающегося врага ящер не выдержал. В темноте плетью мелькнул зелёный хвост: ящер прыгнул за ограждение канализации и был таков. Внизу, в коричневой жиже раздалось мягкое хлюпанье.

– Счастливо тебе, – сухо пожелал я, взглянув вниз.

Которой по порядку была эта схватка с чудовищами? Я уже давно не считал. Регулярная, отмеренная по дозам борьба за сохранение жизни была такой же неотъёмлемой частью мира, в который я попал, как и кровавые печати Самаэля и металлические решётки, под которыми зияла бездна. Я подобрал фонарь и побрёл дальше. Особых беспокойств недружелюбные обитатели подземелья мне больше не доставили.

Впрочем, это я немного лукавлю. Помните, в тот раз я писал, что с сырого потолка на меня свесилось скользкое щупальце? Такие же штуки были и в этом варианте канализации… но они кое в чём отличались: так, с тех прежних щупалец не торчали заострённые кривые когти. И те щупальца не истекали тёплой кровью. Я был не настолько опрометчив, чтобы позволить им коснуться меня ещё раз, но мне приходилось протискиваться мимо них, затаив дыхание и закрыв глаза. Щупальца (точнее, их невидимый обладатель) не проявляли особой агрессии, но они всё равно напускали хорошего мороза на кожу головы.

Потом, на исходе получасовой прогулки, я увидел лошадь.

Лошадь лежала, погружённая в илистую массу на дне. Такая беленькая и чистенькая, с весёлой физиономией. Нарисованной, конечно: бывало, в детстве я сам кружился на таких пони, закрыв глаза от упоительного восторга. Но откуда здесь взялась деревянная лошадь, которой надлежало быть нанизанной на стержень детской карусели, я объяснить не мог. Лошадь глядела снизу вверх на меня глупым бессмысленным взглядом… но мне почудилась в его фальшивой улыбке некоторая дьявольская злорадность.

Парк развлечений, напомнил я себе. Сие значит, что цель близка. Возможно, это такая своеобразная мне подсказка: пора выбираться наверх.

Мудрено, что уж тут было сказать. Но, глядя на лошадь, я задал себе пару, как оказалось далее, весьма важных вопросов: кто подбрасывает мне эти подсказки? И почему, чёрт возьми?