Тихий Холм

Во взгляде женщины появилось сочувствие и снисхождение. Бедный пропащий парень, мне его уже не спасти. Вот это Винсент ненавидел больше всего. Ему немедленно захотелось ответить тем же, вылить грязь в её душу… Это он умел. Он подчёркнуто тщательно поправил и без того безупречно сидящие очки и холодно улыбнулся, поднимаясь с пыльной кровати:

– Ты спрашиваешь, зачем я сделал это?.. Но ты ведь ненавидела своего отца, так? Я видел, как он ругал тебя, бил, и ты плакала. Но он бил тебя снова. Я это помню, а ты?..

– Да! – вскричала Клаудия, сжимая и разжимая кулаки. Винсент почувствовал, что ещё немного, и очки оплавятся под её горящим взором, но не отводил глаза. – Да! Я ненавидела! Но ты знаешь, что это было не со мной одной. То же самое происходит каждый день… каждый час в любом месте, где ступала нога человека. Вот почему нам нужен Бог и Его вечный Рай. Нам всем нужны.

Благими намерениями вымощена дорога в ад. Винсент это помнил. Ну тогда, самодовольно подумал он, путёвка в ад мне не достанется. Чем бы эта женщина в чёрном балахоне ни грозила.

– Ты похожа на ребёнка, – сказал он сухо, зная, каково Клаудии слышать такие слова. – Вот почему ты до сих пор одна. Ты не повзрослела ни на йоту с тех пор, как забивалась под стол, прячась от отца.

В комнате повисла тишина. В полумиле от места, где они находились, двадцатью футами ниже Хизер направляла дробовик на чудовище из коллектора. Клаудия устало закрыла глаза как раз в тот момент, когда палец задел курок и каменные стены озарила вспышка выстрела.

– Ты не понимаешь, – глухо сказала она, отводя взгляд от довольного жизнью Винсента. – Никто из вас не понимает.

Глава 14

Через окно в палату проникал желтовато-грязный свет, полосами падающий на кафель пола. Закат угадывался даже через слой тумана, облегающий город, и незримый дух вечера создавал своеобразный уют и умиротворение в комнате с расставленными по углам койками. Хизер села, преодолевая сонную истому, которая тянула её обратно в сладкое беспамятство. Когда она шевельнула ногами, дробовик, лежащий на голени, упал и ударился о пол. Предохранитель был по-прежнему опущен, но удар был недостаточно сильным, чтобы спровоцировать выстрел.

Хизер огляделась. Белая штукатурка на стенах, лампы, провода, тающий вечерний свет за окном… Нет ржавчины и крови, и никакой преждевременной темноты. Обычный госпиталь, правда, заброшенный. Вернулась, значит.

Она встала. Юбка прилипла к ноге, с подола капала вода. Ходить было неудобно, но приходилось. Вода… Если вдуматься, то воды, где она могла промочить юбку, в помине не было в радиусе ста шагов. Хизер об этом не стала размышлять. Все эти прелести. Все эти игры с «обратной стороной». Надоело. Радоваться нужно, что жива.

Радоваться не получалось. Когда она сделала шаг, предатель в голове услужливо напомнил: ну да, жива… зато Леонард мёртв. Хороший обмен?

Леонард не был человеком. Просто монстр, разве что нормально говорящий да умеющий использовать телефонный аппарат. Хизер парировала крамольную мысль и почувствовала, как под ногой что-то звякнуло и покатилось по полу. Это был круглый плоский диск – она задела его носком сапожка. Должно быть, завалялся рядом. Она проследила, как диск юркнул под одну из оголённых коек, ударился о стену и упал. Когда она извлекла его и поднесла к свету, то увидела на одной его стороне багровый знак. Это был правильный треугольник, вписанный в двойной круг. Знак был вдоль и поперёк испрещён рунами. Хизер уже видела его в госпитале. Когда начался переход на «обратную сторону»…

Сам диск, похоже, был сделан из слоновой кости – белоснежный лёгкий материал, не металл, но и не дерево. Тщательно отполированный и вычищенный. Откуда это здесь оказалось? И что это?

У меня есть Печать.

Уж не этой ли вещицей бредил, лелея, как зеницу ока, покойный Леонард Вульф? А что, может быть… Вульф считал себя Хранителем Печати и, кажется, в каждом прохожем видел злоумышленника, мечтающего его у него спереть.

Хизер немного посмотрела на диск, потом засунула её в карман жилетки. Наверное, это что-то важное, раз Леонард о нём так пёкся. В любом случае, не мешает. И то, что диск лежал как раз рядом с ней, когда она очнулась, тоже о чём-то говорит, верно? В этом городе не было вещей, лишённых смысла.

Ну что, Леонард, спи спокойно. Ты боялся, что я обману тебя и отберу твою Печать. Так и вышло.

Прекратить, властно приказала Хизер. Немедленно! Самобичевание сейчас было не к месту. Совсем не к месту. Содеянного не воротишь… к тому же, повторила она, Леонард Вульф не был человеком. Ну совсем. Может, он вообще давным-давно умер, и в канализации жила лишь душа в облике монстра, проекция Леонарда в мире живых. Как, скажем, тот же Стэнли.