Тихий холм

Далия Гиллеспи возникла из темноты, ступая медленными шаркающими шажками. У неё был странный приторно-сладкий голос... и не менее странное выражение лица. До сих пор я видел старую женщину невозмутимо-мрачной, а теперь на лице Гиллеспи играла широкая улыбка. Очень плохая улыбка. Сатанинская.

- Это вы? – недоумённо спросил я. Признаться, я испытал облегчение, что наконец-то на сцене появился тот, кто разбирается во всей этой мути. Она-то вытрясет из Алессы всё, что надо. – И где Шерил? Где она?

Я рассчитывал, что Далия немедленно задаст тот же вопрос девушке, но она меня словно бы и не слышала. Всё тем же мышиным шагом она подошла к Алессе вплотную, и я услышал испуганный возглас девушки.

- Алесса, - сказала Далия, - твоя маленькая игра окончена.

Она приглашающе протянула руку девушке, лежащей на земле. Та явно не оценила дружественность этого жеста - отпрянула назад и попыталась отползти. Неуловимым движением Далия преградила дорогу. Алесса подняла на неё свой взор – взор обычной напуганной до слёз девочки, а никакого не злого демона – и жалобно простонала:

- Мама...

Далия покачала головой, не переставая широко улыбаться:

- Ты была ужасным маленьким паразитом, Алесса, не так ли? Но, признаться, я сама сплоховала, проявив неосторожность. Мама и не заметила, что дочка уже совсем взрослая. Вот почему я не могла поймать тебя сама. Жалко, да... Но теперь всё кончено. Поблагодари этого человека, что он помог мне тебя наконец поймать.

- Эй, - промямлил я, чувствуя, как у меня ум заходит за разум, - о чём вы говорите?

Никто из двоих не обратил на меня внимания. Для них я попросту не существовал. Я отслужил свою роль и был на этой арене третьим лишним. Мавр сделал своё дело – мавр может уйти.

- Алесса, ты моя малышка... – сахар в голосе Далии превышал все пределы, доходя до кошачьего мурлыканья. - Думаю, у тебя осталась ещё всего одна вещь, которую ты способна сделать для нас всех.

На этот раз она протянула руку уже более жёстко, едва не касаясь щёк девушки.

- Нет, - услышал я голосок Алессы, - отстань от меня!

Далия цокнула языком:

- Ай-я-яй! Плохая девочка.

В воздухе внезапно появились острые синие частицы, которые кружили вокруг этой пары в бешеном хороводе. Они не касались Далии и Алессы, заботливо облетая их стороной, но я почувствовал, как несколько синих крупинок врезались мне в шею и лицо, рассекая кожу. На месте порезов выступили капельки крови.

- Что здесь происходит? – пролепетал я, отходя назад. Крупиц становилось больше и больше, и каждая из них превратилась в маленький источник яркого синего света, как Фларос. В считанные секунды калейдоскоп синего огня скрыл от меня девушку, без сил лежащую на решетке, и старую женщину, которая стояла над ней, силой поднимая её. Надо мной распух шар, сотканный из этого света, и вдруг осыпался мелким светящимся песком. Песчинки развеяло ветром в наставшей темноте, унося в чёрное ничто, и я вдруг впал в панику, потому что понял, что остаюсь один в просторах разрушенного мира, обречённый на вечные скитания без единого лучика света. Я раскрыл рот, не сумел набрать воздуха в лёгкие и упал на колени. Что-то давило мне на шею, прижимая к земле, но я сопротивлялся всеми силами, чтобы не поддаться. Я должен был встать, встать и пойти, если не хотел оказаться запертым здесь навсегда.

Рука, давящая на меня, вдруг пропала, и я с первым же вздохом рванулся вверх, чтобы встать... и понял, что лежу на уже чем-то родной койке в госпитале Алчемилла. И вокруг меня была не вселенская темнота, а стены палаты первого этажа, освещённые догорающей свечой.

- Гарри, ты проснулся...

Я закрыл взмокшее лицо руками и обратно упал на мягкую подушку. Я вернулся... В который уже раз?

Лиза по-прежнему верно сидела на посту возле койки на голой табуретке, глядя на меня. Не могу сказать, что её вид порадовал меня. Я писал, что в прошлый раз девушка выглядела легонько нездорово. Так вот, теперь наречие «легонько» можно было спокойно убрать. Кровь отхлынула от лица Лизы, и кожа её походила на белый лист бумаги. Губы часто и нервно подрагивали, глаза казались почти стеклянными. И ещё – у неё появилась привычка время от времени облизывать губы. Я почти испугался, взглянув на неё. И я не преувеличиваю: Лиза действительно выглядела очень плохо.

- Лиза? – спросил я, стараясь не выдать свои чувства. Девушка безучастно смотрела то ли на меня, то ли на мою койку. Наверное, всё-таки на меня. – Что случилось?

Я вспомнил о большом синем шаре, который вспухал над моей головой, о двух человеческих фигурках, которые остались в его недрах, и спросил ещё:

- Где Алесса и Далия?

- Гарри, послушай...

Лиза даже не слышала моего вопроса, и я не обиделся. Наоборот – укорил себя за то, что с разбегу начал осыпать её своими глупыми вопросами, отлично видя, что с ней стряслось нечто... не очень хорошее. Почувствовав, что «эффект перехода» проходит, я присел на изголовье койки и придвинулся ближе к Лизе.