Тихий омут – индивидуальные черти

– Ты, конечно, осуждаешь мое поведение. Но у меня были и, к сожалению, остаются вполне объективные причины для этого. Мне было необходимо снять стресс. Ты можешь мне не верить, но я не пью ничего крепче…

Женя на мгновение подняла глаза от чашки и поймала насмешливый взгляд Егора.

– И не надо так на меня смотреть, – смутилась она. – Кстати, я вполне могла добраться домой самостоятельно. Ничего бы со мной не случилось. А как ты там вчера оказался?

Егор предпочел пропустить ее вопрос мимо ушей.

– Да я и не сомневался, что с тобой все в порядке. Я больше об окружающих беспокоился. Ты такая … активная, когда выпьешь.

– Да? Тогда я и человечество благодарим тебя за прошлое спасение и за нынешнее, – без намека на признательность в голосе сказала Женя. – Дай мне что-нибудь от головы.

В этот раз он ее не раздражал. Женя поймала себя на мысли, что несмотря на головную боль, ей спокойно и удобно на этой кухне, в компании малознакомого мужчины. Удивительно, что за пять лет более чем близких отношений с Димой, она так и не перестала испытывать дискомфорт по утрам, когда он оставался у нее ночевать. Она всегда вставала утром первой, чтобы успеть привести себя в порядок. Ей это не нравилось, хотя даже самой себе Женя в этом ни за что не призналась бы. Женщина даже по утрам обязана хорошо выглядеть.

– И не надо переоценивать свою помощь. Я бы позвонила и Дима меня забрал из бара, – из вредности сказала Женя, раз уж вспомнился Дима.

– Надо же…У нас есть Дима! – не удержался и все-таки съязвил Егор. -Почему-то тебе никто, кроме мамы и какой-то страшно грозной Татьяны, не звонил. Одна грозила полицией, вторая назвала меня маньяком. Извини, но мне пришлось отвечать на звонки вместо тебя, твой мобильник не замолкал.

– Что ты им сказал? Они же волнуются, – забеспокоилась Женя и огляделась в поисках телефона.

– Им пришлось поверить мне на слово, что с тобой все в порядке и утром ты им перезвонишь. Так что давай звони, а то они там уже с ума сходят.

Егор с грохотом поставил чашку в раковину и пошел собираться на работу.

Первой для разминки Женя позвонила Таньке. Безропотно согласилась с тем, что она – Женя – бессовестная, должна жалеть родных и не забывать про друзей, на плечи которых и следует лить слезы и перекладывать неприятности. Второй звонок маме забрал последние силы. После слез и гневной тирады Ирина Степановна сообщила, что утром звонил какой-то Коваленко и спрашивал, где можно найти Женю. А она – родная мать – совершенно ничего не знает и даже не догадывается, где ночует дочь. Мама требовала, чтобы Женя приехала домой и объяснила что происходит. Ночью она звонила Дмитрию и пыталась хоть что-то выяснить. Он долго не брал трубку, потом взял и стал надрываться, рассказывая, что Женя умудрилась попасть в неприятную историю. Конечно, он не верит ни единому слову следователя, но есть определенные факты, требующие объяснения. Какая-то женщина умерла после визита к ней Жени. Он посоветовал поискать хорошего адвоката. Что за чушь! Что этот негодяй себе позволяет?! И что это за история с отравленной женщиной?!

Женя успокаивала ее, как могла, старалась говорить бодрым голосом, даже шутила. Кое-как сумела убедить маму, что это всё ерунда и следователь интересуется ею, как свидетелем. А у Димы последнее время странное чувство юмора. В общем, задурила голову родной матери, отключила телефон и разревелась громко, размазывая слезы по лицу.

Егор вернулся на кухню где-то в середине этой душераздирающей сцены и испугался. Женя плакала, шмыгала покрасневшим носом, некрасиво кривила рот и морщила лоб. Между тем она решила, что ее пребывание в гостях затянулось. Она обошла вокруг стола, направляясь к выходу из кухни. Полы большого, широкого мужского халата путались у нее в ногах, она то и дело поправляла длинные рукава, высвобождая кисти рук. Егор решил бы, что все это выглядит очень комично, но почему-то его накрыло волной острой жалости. Конечно, он не раз видел женскую истерику. Например, истерика случилась с его главбухом два года назад, когда он выявил недостачу. Пожилая дама горько плакала, молящее поглядывая на него и чутко следя за реакцией. Истерика случилась с одной его близкой знакомой, ожиданий которой он не оправдал. Она плакала красиво, одними глазами и не забывала ловкими движениями поправлять текущую тушь. Но вот такую натуральную истерику он видел впервые. Набравшись смелости, он шагнул к Жене и крепко-крепко прижал к себе, едва ощущая ее маленькое тело в большом махровом халате. Она слабо попыталась отстраниться, а потом затихла, уткнувшись лицом ему в грудь, только плечи подрагивали. Как только рыдания прекратились, он отвел ее в ванную, где щедро окатил водой. Затем жёстко вытер лицо полотенцем и строго сказал:

– Поревела? Достаточно. Сейчас ты успокаиваешься и все мне рассказываешь.

Потом пригляделся к ее несчастному, румяному от жесткого полотенца лицу и немного мягче добавил:

– Все будет хорошо. Разберемся.