Тихий солдат

– Нет у меня документов…, товарищ капитан, – хриплым, будто усталым голосом, ответил Павел, по-прежнему не шевелясь, – Я из войсковой разведки…, отдельная рота капитана Вербицкого. Нас сюда троих отправили для…разведки…, на всякий случай… А на задание мы документов и наград с собой не берем… Тарасов моя фамилия… Павел Иванович. А вы кто будете, товарищ капитан? Почем я знаю…

Павел рассердился на себя за то, что так неосторожно назвался разведчиком, потому что, если «Сотрудник» предатель, то и эти его солдаты тоже. Может быть, это переодетые диверсанты? Ведь только что тут стреляли, и вон до сих пор черный дым идет в небо за лесом! Может быть, это они пробивались? Почему бы и нет: переодеться и пройти по тылам!

Капитан дернул на себя коротенькую дверь вездехода, резко распахнул ее, потом отступил на шаг и крикнул своим:

– К бою!

Сам же выхватил из кобуры ТТ и направил его в голову Павлу. Альфред побледнел и даже громко икнул.

Солдаты мгновенно окружили автомобиль и выставили вперед черные стволы автоматов. Наступила тишина, какая обычно бывает вечером в безветренную погоду. Но тогда она умиротворяет, ласкает душу. Эта же была тишина иного свойства – тут все натянулось, точно струна, и готово было в любую секунду разразиться грохотом пальбы.

– Вы кто? – громко выкрикнул Павел, сжав еще крепче постромки рюкзака.

– Оперативная группа СМЕРШа штаба фронта, – прошипел сквозь зубы «Сотрудник», – выходите! Руки держать над головой. Немцу своему скажите, чтоб не дергался. Пусть тоже выходит.

Павел покосился на белого, вспотевшего Альфреда и сказал:

– Это контрразведка… Выходи…, осторожно. Разберемся…

Альфред кивнул как-то очень бессмысленно, как будто ничего не понимал, но все же он медленно открыл свою дверку, потом занес обе руки себе за голову, на затылок, сцепил их там в замок, и, согнув в коленях длинные ноги, стал буквально выползать из машины. Павел привычно отметил про себя, что у того, пожалуй, хорошие сапоги, ладные, новые, чищенные, а вот у него по-прежнему, как были всю войну, разбитые ботинки и грязные обмотки, так они и есть поныне. Но эта мысль лишь мелькнула, на ее место немедленно вернулись три другие мысли: узнает ли его предатель, как быть теперь без документов, как ликвидировать их всех разом.

Он осторожно вынес из машины одной рукой ранец, поставил его рядом с дверцей, ближе к колесу, и тоже медленно стал выходить на дорогу. Капитан отступил еще на шаг.

Павел выпрямился и замер с поднятыми и согнутыми в локтях руками.

– Мне твоя личность, старший сержант, знакома, – сказал вдруг капитан и еще пристальней стал всматриваться в лицо Павлу, – Мы встречались?

– Никак нет…, товарищ капитан…, – прохрипел Павел напряженно, – Не могу знать… Я вас не узнаю.

– Ты на каком фронте воевал до этого? – продолжал настаивать капитан, не спуская глаз с Павла.

– На Ленинградском, – соврал Тарасов первое, что пришло в голову, – Я тут всего полтора месяца…, а до того в резерве был…, на переформировании.

– На Ленинградском? Резерв? – задумчиво протянул капитан, – Не знаю…, не бывал там.

Он вдруг что-то сообразил и тут же спросил:

– А на гражданке…, до войны чем занимался? Откуда ты?

– Тамбовские мы, крестьяне…, колхозники то есть… В Красной армии служил срочную…, в Забайкалье… Война началась…, мобилизовали…

– Тамбовские? Не знаю я тамбовских. Не бывал там…и в Забайкалье не бывал… Но личность твоя мне определенно знакома. Ты на Украине не воевал, боец…?

– Никак нет, – торопливее, чем следовало, буквально прервал капитана Павел, – Мы тамбовские, товарищ капитан, а воевали на Ленинградском, потом в резерве…, нас там продержали почти три месяца…, потом назад…, я ранен был один раз…в подвздошье. В госпитале был…

Павел говорил это, пытаясь отвлечь капитана от его воспоминаний, потому что любые мелкие подробности уводили далеко в сторону. Павел чувствовал это, знал по собственному опыту службы в разведке, и теперь, что называется «заговаривал зубы» капитану, ловко смешивая правду с ложью.

– Ранен, говоришь? – капитан мучительно морщил лоб, – Как ранен? Чем ранен? Пуля?

– Никак нет, товарищ капитан, осколок. Во время атаки…

– Ну, ну! – капитан опустил пистолет и заглянул в машину, – А это что у тебя?

– Коробки, товарищ капитан… Дрянь всякая… Ириски, мед и шоколад… Склад там один нашел… Мои товарищи потерялись…, а я вот думаю, привезу нашим… Пожрать… Голодно ведь! Тылы отстали… Мне товарищ капитан Вербицкий велел…

– Склад? Так ты, боец, мародер!

Капитан за этим страшным на войне словом даже забыл то, что лицо этого хитрого солдата ему кого-то напомнило.

– Да что вы говорите! – возмутился Павел и опустил руки, – Да как можно! Мне командир отдельной разведроты капитан Вербицкий приказал! Людей ведь кормить надо, а эти гады жрут…галеты, тушенку!

– Мародер! – убежденно заключил капитан и хмуро покачал головой, – А в ранце у тебя чего?

– Так…я нашел… У фрицев…