Тихоня для Туза

– Стеф. Не создавай проблемы на пустом месте. Ты прекрасно знаешь, что нормально сможете все себе купить. И хату нормальную, и игрушки Киру, и еду, и все остальное важное.

Кофе тоже охренительный у нее, кстати. Очень странно – из той же машины наливает, что и раньше была. А вкус другой совершенно.

– А если они обратно вернутся? Если их выпустят? Витя сидел же, и не раз. И его вытаскивали дружки! Я теперь всю жизнь буду бояться, и деньги копить, на всякий черный случай.

– Он сдохнет прямо там. На шконке. Может, даже до суда не доживет.

Она могла бы для приличия вздрогнуть, изумиться, что-то еще такое изобразить лицемерное… Ну, не положено же кому-то смерти желать, даже если это враг самый пакостный… А Стеф только головой кивнула.

– Хорошо. Я подожду. – Похоже, аппетит у нее начал просыпаться. Даже что-то на вилку наткнула. – А если его подельники явятся?

– Вся шайка там сгинет. Гарантирую. Моим гарантиям можешь верить.

– Им светят такие большие сроки, да? Много чего-то нарыли?

– Моя личная просьба к одному человеку. Он просто не может подвести. Поэтому – все, Стефания. Выдыхай. Можешь даже купить себе новое красивое платье, а не взять его напрокат.

– Милана знает? – Как-то платье ее нисколько не порадовало. Мимо ушей просквозило.

– Вечером приедете домой, сама все расскажешь.

Ну, вот. Донес до нее самое главное. Вышло даже проще, чем планировал…

Есть, отчего-то, резко расхотелось. И восхитительный вкус кофе пропал, стал похожим на паленые семечки.

Стефания же продолжила жевать, как ни в чем не бывало. Значит, это только меня ломало?

– Спасибо тебе огромное, Тихон! Можно, Кирюха до вечера тут попрыгает, наиграется, а потом уже ты нас домой отправишь? Мне вещи недолго собрать… А он же с ума сойдет, если сейчас запереть его в комнате…

– Ради бога. Сколько угодно. Я и батут вам с собой могу завернуть, мне-то он нафиг нужен?

– Верни в магазин. Четырнадцать дней не прошло еще. Скажи, что не понравился. Должны забрать.

Действительно. Как это я сам-то не додумался?! Просто оформить возврат. И Стефании, и Кирилла… И прежнего Тихона мне верните, пожалуйста!

Глава 18

Стефания

– Давай, оставим его тут, а сами полежим в другой комнате? – У Тихона глаза горели бесовским огнем и предвкушением.

Только дура не догадалась бы, на что был этот совсем не прозрачный намек.

А если бы и не поняла, то все точки над «и» расставили бы его загребущие ручонки – они все ближе подтаскивали меня, пытаясь пролезть под шорты.

Хлопнула по ним, не сильно, но больно.

– Он скоро проснется. Вообще удивительно, что его так сморило средь бела дня…

Мужские губы растянулись в порочной ухмылке… Довольной такой…

– Я старался его умотать.

– А зря…

Тихон вызывал отвращение и ненависть с самого утра. Так и хотелось ударить. Ни за что. Просто так.

– Отчего же?

– Мне сегодня ничего нельзя. Так что лежи и не рыпайся.

– Не понял?

Он еще и туповат оказался. Что ж. Проще будет забыть и не страдать…

– Ладно, пойдем на кухню. Там что-нибудь слопаем и поговорим.

Он все еще держал меня в объятиях, наглаживая в самых стратегических местах, но уже не так уверенно и нагло. Аккуратно сняла его руки, сползла с кровати, поднялась. Кир во сне почувствовал, что места стало больше, тут же раскинул руки и ноги по сторонам.

Тихону прилетело в ребро маленьким кулачком, но он даже не поморщился. Легко подскочил, последовал за мной.

– Стеф, мы же обедали недавно? – Он смотрел на меня с любопытством и сомнением. Не понимал, наверное, как в мой худосочный организм помещается еще одна порция картошки с мясом.

– Считай, что напоследок решила тебя объесть. Кстати, мороженое еще осталось? – Сладкого хотелось даже больше, чем мясного.

– Я могу вам с собой продуктов нагрузить. Или заедем по дороге в магазин, еще закупим. Зачем себя мучить-то?

– И закупим, и с собой возьмем. И сейчас поедим. Все пригодится. Но сейчас – просто не мешай.

– Что с тобой происходит, можешь объяснить?

Забота и волнение в голосе? Переживание? Да ну, не может быть! Это мне все показалось!

Моргнула несколько раз, чтобы прогнать непрошеные слезы обиды. Так вдруг жалко стало себя, что впору разрыдаться! Но чтобы Стефания заплакала из-за мужчины? Да ни за что и никогда!

– Это я так радуюсь, не обращай внимания.

– Чему? – Он не вытерпел, перестал бродить вокруг да около, присел напротив, уставился прямо в лицо. Что-то там пытливо высматривал, а я упорно отводила глаза.

– Масса поводов. Можно было бы даже напиться, если за каждый повод поднимать тост. Но я не пью. Поэтому вот – заедаю.

– Ну, давай, начнем с самого главного? А потом уже по порядку расставим?

Он даже пальцы растопырил, приготовился их загибать. А мне так хотелось показать ему самый главный палец – средний. И подальше его отправить!

– Папой тебе не бывать.

Минута молчания. Вторая. Третья…

Часы на стене отщелкали, наверное, всего лишь тридцать секунд, но мне они показались вечностью.

– Не вижу ликования на твоем лице. Где брызги шампанского, бабуинский танец счастья и вот это вот все?

– А я должен ликовать?