Тихушник (СИ)

Региональный наш «большой» начальник, находящийся в Свердловске, застрелился в своём кабинете — видимо, не справился с физической нагрузкой, а может, решил, что вот таким способом можно решить все проблемы, которые навалились на него. Ведь от него требовали из Москвы ликвидировать неуправляемую преступность. А может, к самоубийству его подтолкнуло то, что он уже не мог защитить здание и своих сотрудников, — так как в него стреляли из гранатомёта жулики, оставив в стене зияющую дыру? Может, просто взял очередную взятку, а жулики вот таким образом его «подставили», мечтая иметь на этой должности своего управляемого начальника… Но это обычные повседневные дела во всех силовых органах, непонятно только, почему он так поступил — нас оставил без руководителя? Наверно, одному Богу известно его решение застрелиться и покинуть нас, оперов, не попрощавшись.

Мы, оперá, без регионального руководства не остались — нам назначили нового, а «родного» непосредственного начальника не сняли с должности, но для подстраховки дали в помощь заместителя. Нам без разницы, кто будет нами руководить — всё равно назначат того, кого надо, — управляемого своего человека. Лишь бы новый начальник, не мешал нам работать — всё равно не понимает в оперской работе, — а умел бы подписывать документы с нашими оперативными планами. Ведь на больших должностях работают не для того, чтобы бороться с преступностью, а для того, чтобы подписывать документы, тем самым узаконивая наши действия. Главная у них задача — бензин на автомашины доставать, ведь мы без него как без рук — на своих двоих жулика не повезёшь. Ну а если они строят очередную дачу или восьмой гараж — нам по барабану: им это позволяет их статус и финансы, выделяемые по закону. Финансами называются представительские расходы — деньги, которые выделяются государством нашим начальникам для того, чтобы они могли их тратить на обеспечение всем необходимым проверяющих из Москвы. Скажем, стол царский накрыть с коньяком и икрой, или в сауну свозить, гостиницей обеспечить, девчонкам заплатить за их услуги. Ведь проверяющий — ответственное лицо, имеет особый статус. А наш начальник от московских проверяющих ничем не отличается — только в столице денег крадут больше, но у каждого свой ранг: сколько ему положено взять по статусу из государственной казны, столько и возьмёт. Так и произошло: новый региональный начальник один раз приехал к нам в гости, отдохнул, как полагается, «на курорте», и мы его больше не видели. А что нужно для оперов — так это подальше быть от начальства. Работа у начальства такая — по совещаниям штаны протирать, ленточки по открытию детских садов резать, — а нам, оперáм, в окопах с жуликами вести боевые действия. Всё «по справедливости».

Глава 13

Этот городишко никак не хотел меня отпускать: пары месяцев не прошло, как пришлось снова его посетить. Но в этот раз дело было сложнее, чем задержание рэкетиров, — выкрали молодого парня. Вымогатель позвонил его жене и потребовал деньги, предупредив: если она сообщит о звонке в милицию — он его убьёт. Такой случай в маленьком городишке не утаишь — вскоре о происшедшем стало известно и милиции. Для нас, оперов, освобождать заложников — обычное мероприятие. Но это не областной центр, где мы такие операции проводим без проблем, а районный, — совсем другое дело: мы у всех жителей будем на виду, и нас вычислят в пять секунд. Решили не посвящать в наше мероприятие районный отдел милиции — якобы нам не до их дела, — объяснив местному руко-водству милиции: дней через пять приедем, но о приезде сообщим позже. Тем более, может, у них семейные разборки, тут так просто с кондачка не решишь, нужно время и дополнительная информации. Мало ли что — может быть, вымогатель даже был милиционером, всякое бывает в жизни. Меньше знает народу — больше шансов получить положительный результат.

Оперативные мероприятия в таких условиях проводить трудно: в основном частный сектор, все люди вокруг друг друга знают, всё просматривается, нигде не укроешься. Нужно будет готовить базу (или, как мы называем, — «аэродром»). Решение было найдено: поселимся в одном частном доме под видом отдыхающих — в нём проживают родственники сотрудника из СОБРа. Единственный оперативный сотрудник на весь район, имеющий свой кабинет это коллега из ФСБ, где мы сможем его использовать в экстренных случаях.

Приехав на «базу» и разместившись во дворе дома, устроили небольшой пикник — будто отдыхаем. Ночью пришли в квартиру потерпевшего (слава Богу, это был не частный дом, а двухэтажное здание без двора, можно было свободно ходить). Согласовали с женой дальнейшие совместные действия, установили аппаратуру на домашний телефон и дали свои контакты для экстренной связи. Сами поселились в кабинете ФСБ, а часть сотрудников (СОБРовцы) — на «базе».