Тиран (ЛП)

Он сидел возле Ноя уже несколько часов и не собирался уходить. Медсестра была на кухне, читала свою электронную книгу, потягивая горячий чай. Услышав шум, он вытянул шею, чтобы увидеть, проснулась ли Кайли. Насколько он мог судить, та все еще спала. Хантер ненадолго закрыл глаза и провел рукой по голове туда-сюда, прикосновение было приятным. Это был такой эмоционально утомительный день. Этим утром Кайли позвонила ему, и он потерял рассудок во дворе Ниты. Как это было неловко… Крик, поднявшийся из глубин его нутра, вырвался наружу.

Возможно, это было накопленное месяцами душевное страдание, дерьмо, о котором он отказывался задумываться? Это звучало достаточно логично. В этот день он сильно поссорился со своей женщиной из-за чего-то, что она не могла контролировать, но это все равно беспокоило его. У Ниты от этого мужчины был ребенок, так что полностью исключить общение было невозможно. Хотя Хантер был совершенно уверен, что она абсолютно не заинтересована в своем бывшем, одна лишь мысль о том, что тот собирается вернуться к этому вопросу, отправила его за чертову грань. Да, он ревновал, проявлял собственнические замашки, но он это делал только в отношении к тем, кого любил. Одна бывшая описывала его как агрессивного в подобных ситуациях.

Хантер знал, что это неправильно, но он видел Ниту своей в извращенном чувстве собственности. Но она была личностью, независимой женщиной, а не чем-то, что можно держать в бутылке. Тем не менее, было трудно обуздать его инстинкты. Он всегда замечал, как люди смотрят на них, когда они вместе. Возможно, потому что они были межрасовой парой? А может, дело было в его росте и ее необыкновенном сходстве с Джанет Джексон? Должно быть, так и есть. Однажды кто-то подошел к ним в «Таргет» и попросил автограф. Это заставило Ниту смутиться, но он был в восторге.

Джанет Джексон в «Таргет» в Детройте? Ага, конечно, почему бы и нет. Но то, как мужчины смотрели на нее, когда они были на улице, заставляло его сердце колотиться, виски пульсировать, а кулаки сжиматься. Люди поворачивали головы, смотря ей вслед. Нита была красивой женщиной, внутри и снаружи. И он ни хрена не мог поделать с тем, что другие тоже это замечали.

Хантер был вырван из своих размышлений еще одним тихим шумом, раздавшимся из гостиной, словно что-то упало. Снова вытянув шею, он увидел, что Кайли, крутившись на диване, уронила что-то на пол.

Кайли сказала, что пока его не было, Ной несколько раз моргнул, когда она упомянула его имя. Хантер уставился на худые пальцы мужчины, лежащие на белой простыне. Зрелище напомнило ему эпизод из «Закона и порядка», в котором на столе лежал покойник с простыней, натянутой до бедер, и свисающими по сторонам руками. Глаза Ноя были закрыты, на его бледном, как снег, лице не было ни единого пятна цвета. Он был похож на гребаного ангела.

— Эй, помнишь Леона? — спросил Хантер, глядя на своего друга. — Я рассказывал тебе, что он был моим соседом по камере, когда ты вышел. Он говорил, что иногда люди выглядят прекрасными, прежде чем уйти от нас. Это как заключительный этап. Что-то подобное я читал в его книге. Я никогда в жизни так много не читал, пока не появился Леон. Дошло до того, что мне это начало нравиться. — он грустно улыбнулся. — Ну, просто хочу, чтобы ты знал, что несмотря на то, что ты чертовски худ и похож на наркомана, твое лицо прекрасно… Оно светится.

Усмехнувшись, он потер руки и уставился в пол.

— Помнишь тот раз, когда те парни пригнали мне канареечно-желтый «Форд Тандерберд» пятьдесят шестого года? — воспоминание развернулось в его сознании. — Я перекрасил его в золотой, а салон обшил черной матовой кожей… Работал над этим дерьмом неделями! Ты так хотел купить у меня эту машину, но мне все время приходилось объяснять тебе, что она уже была обещана кому-то другому. Вот что бывает, когда ты работаешь на местном черном рынке угнанных автомобилей. К тебе приходят богатые парни, заключают незаконные сделки. У тебя есть команда автомобильных угонщиков, которые находят то, что тебе нужно, и к тому времени, когда ты заканчиваешь работу над этим, автомобиль становится неузнаваемым, не отслеживаемым, безупречным. Я был хорош в этом… На самом деле, мне нравились все аспекты этого. Моя бабушка спрашивала меня: «Хантер, почему тебе нравится быть плохим?» Я никогда не мог ей ответить на этот вопрос. Только делал это. Это ужасно, не так ли? Правильный путь законопослушного гражданина мне был неинтересен. Таким образом я мог сочетать свою любовь к автомобилям со своей потребностью быть на улицах. Но это не излечило моего желания бороться с людьми. Драться с ними на деньги. В любом случае, — вздохнул он, — я много думал о машинах, чувак. Представлял, что получу, когда встану на ноги. Я работаю над твоей тачкой, Ной… Она начинает выглядеть довольно мило. Еще раз спасибо тебе за нее. Интересно, что бы ты сказал, когда увидел ее после окончания ремонта?

Хантер поднялся на ноги. Когда он сжал руку Ноя, вспышки их жизни взорвали его разум.