Тирант Белый

Сеньора Вдова, вы окажете мне великую милость, коли покажете мне сие, — сказал Тирант. — А чтобы вы были уверены во мне, я клянусь вам благословенным святым Георгием, чьим именем поклялся я, принимая звание рыцаря, что никому на свете ничего не скажу из того, что вы мне сообщили.

Тут Император огляделся и заметил Вдову. Он приказал ей:

Идите поскорее к Императрице и к моей дочери и скажите им, чтобы немедленно спустились они в сад. Я буду их там ждать.

Вскоре все дамы собрались вокруг Императора и стали беседовать о разных вещах, в том числе о том, что Император послал гонца в лагерь, дабы прислали оттуда две тысячи копейщиков сопровождать Тиранта. Услышав об этом, Принцесса побледнела и, притворившись, будто у нее болит голова, сказала:

Мне нет никакого дела до этого. Даже если Тирант и придет сюда, я перед ним стану расчесываться.

Она сняла все украшения с головы и осталась с неприкрытыми волосами, прекраснее которых не было ни у одной девицы на свете. Когда Тирант увидел ее в таком великолепии, то пришел в еще большее восхищение, а желание его усилилось вдвое. В тот день на Принцессе было надето блио из белого дамаста, а поверх него — котарди^[570] из французской ткани, украшенное по швам золотым шнуром, заплетенным в толстые косы. Когда пошла она прогуляться по саду, то весь вид ее выражал сильнейшее волнение, а ее пальцы, как будто рассердившись на ее пояс, не переставали теребить его. Император спросил, что у нее болит и не хочет ли она, чтобы пришли лекари. Но Принцесса отказалась и добавила:

Болезни моей требуется другой лекарь.

Между тем Вдова встала со своего места, взяла с собой одну из дам и двух оруженосцев, чтобы они ее сопровождали, и отправилась к одному художнику. Она сказала ему:

Ты превзошел всех в живописном искусстве. Можешь ли ты, по моему желанию, изготовить маску так, чтобы казалось, будто это живое лицо, и обтянуть ее тонкой черной кожей, дабы походила она на лицо Лаузеты, нашего садовника? Да приделай ему бороду, наполовину черную, наполовину седую, с помощью смолы она хорошо будет держаться. А то скоро праздник Тела Господня^[571], и мне хотелось бы разыграть одно действо. Не забудь еще черные перчатки, чтобы казалось, будто все тело у него черное.

Сеньора, — отвечал художник, — все это нетрудно сделать, но теперь у меня много работы. Однако если вы хорошо мне заплатите, я доставлю вам удовольствие и, отложив остальные заказы, сделаю то, что вы просите.

Вдова запустила руку в кошелек и достала оттуда тридцать золотых дукатов, чтобы угодить художнику. И тот сделал маску, которая казалась вылитым Лаузетой.

Принцесса же, прогулявшись некоторое время по саду, увидела Лаузету, который окапывал апельсиновое дерево, ибо в его обязанности входило ухаживать за садом. Принцесса остановилась поговорить с ним. А Вдова, которая к тому времени уже вернулась, смотрела на Тиранта, знаками показывая ему, чтобы он взглянул, как его госпожа беседует с чернокожим Лаузетой. Тирант, сидевший рядом с Императором, обернулся и заметил, что Принцесса оживленно разговаривает с садовником-мавром. Тогда он подумал:

«Ох уж эта отвратительная Вдова! Своими обманными уловками она еще, чего доброго, в самом деле заставит меня поверить, что ее слова правдивы. Но что бы она ни делала и ни говорила, невозможно и представить, чтобы Принцесса впала в столь ужасный грех. Ни за что я в это не поверю, если не увижу своими собственными глазами».

В это время Император подозвал одну из девиц и сказал:

Иди сюда, Праксидис, — ибо таково было ее имя. — Пойди к моей дочери и скажи ей, чтобы она попросила Маршала подойти к ней. Пусть она попросит его поскорее отправиться в лагерь, а то ведь часто бывает, что юные рыцари больше пекутся о девицах, чем о своих обязанностях.

Принцесса отвечала, что так и сделает, коли о том просит Его Величество. Наговорившись вдоволь с Лаузетой об апельсиновых и миртовых деревьях, она еще прогулялась в свое удовольствие по саду. Когда же подошла она поближе к Императору, то подозвала Тиранта и сказала ему, что очень устала, попросив, чтобы он дал ей руку. Они вместе прошлись по саду. Одному Богу известно, до чего утешился Тирант, когда Принцесса обратилась к нему. И после того, как отошли они подальше, Тирант сказал следующее.

Глава 270

О том, какие слова любви сказал Тирант Принцессе.